пацанчик? – произнес шаман.
Олег кивнул.
– И кроме того, никто не сомневается, что они намного превосходят нас в искусстве убивать, да и в плане вооружения тоже, – продолжал Заквасский на редкость серьезно. – Копья, луки, арбалеты, плюс три трофейных автомата, с двумя сотнями патронов, против нескольких десятков вооруженных такими же автоматами бойцов, с куда большим боезапасом, а еще гранатами, пусть даже они взрываются через раз…В прямом столкновении у нуклеаров нет никаких шансов на победу. Нас просто перебьют всех до одного, даже если мы будем втрое или вчетверо многочисленнее.
– Но как же вы надеетесь выиграть? – спросила Ольга Михайловна шамана, но смотрела при этом на Олега, и в ее страдальческом взгляде ясно читалось: «Мальчик, зачем ты пришел к нам, теперь из-за тебя мы умрем!»
На Олега нахлынула жуткая тоска. Правда, которую юноша старательно отгонял от себя последние пару дней, вдруг встала перед ним во всей своей грозной обнаженности: именно из-за него, из-за его решения пойти в Таганрог, скорая смерть (да если бы только смерть – рабство и мучения, что было намного хуже) угрожала всем этим людям, которые за очень короткий срок стали роднее, чем знакомые с детства. Он ощутил нежное прикосновение пальцев Каур к своей руке, увидел милое личико дочки, и представил, что они исчезнут из его жизни навсегда… Ледяная волна прошла по спине и заставила сжаться сердце. Олег почувствовал себя той самой ракетой, несущей ядерный заряд, которая непонятно почему нацелилась и летит на головы ничего не подозревающих людей, грозя разрушить их мирную счастливую жизнь.
– Я… должен сражаться и умереть… я сделаю все возможное, чтобы нанести врагам максимальный урон… даже если это будет мой последний бой, – хрипло проговорил он.
– Да что толку в вашем сражении, молодой человек? – негодующе воскликнул седовласый старичок. – Разве вы сможете остановить этих ваших варваров?
– Павел Федорович, – гудящим голосом начал Заквасский. – А хотите, я скажу, о чем вы сейчас на самом деле подумали? Но вы зря полагаете, что не приди к нам пацанчик с умирающим ребенком просить помощи, то все было бы прекрасно. Нет! Нет! И еще раз нет! Варвары, как вы выразились, давно знают о нашем существовании, так что карательный поход на Таганрог уже был ими задуман. Олег, конечно, роль катализатора здесь сыграл, но события ускорились незначительно. Миусская Полития не в нынешном году, так в следующем протянула бы свои кровожадные грабли к нашему горлу, – и шаман, сперва картинно раскинул руки, а потом принялся себя душить, закатывая глаза к лепному потолку.
– Ну, ладно, пока рано о грустном, – усмехнулся Кислов, глядя на эту пантомиму. – Давайте высказываться. Саша, твое слово.
– Нам необходимо уничтожить как можно больше врагов еще на подходе к Запретной зоне, – Саша говорил негромко и был предельно собран. – Тогда, в случае прямого столкновения, у нас будет реальное преимущество хотя бы в живой силе.
– Пара-другая снайперов – тоже наш плюс. Можно попытаться снять командиров отряда. Понятно, автомат Калашникова – это не винтовка, но все же, – сказал Кислов. – К тому же, мы имеем то, о чем наши враги не подозревают. У нас есть взрывчатка. Осталась одна проблема – как ее активировать на расстоянии.
– Это не обязательно, – глаза Саши странно заблестели. – Можно послать камикадзе с белым флагом, а когда вокруг него соберется достаточное количество вражеских солдат, подорвать себя.
Ольга Михайловна охнула.
– И кого вы видите в таком качестве? Кто будет этим камикадзе? – старичок в волнении снял очки и нервно подергал аккуратно стриженую бородку.
– Если желаете, – хмыкнул сын судьи, – можете взять на себя эту почетную миссию.
Старичок на несколько секунд опешил, а затем, заикаясь, затараторил:
– Это негуманно, нет, я решительно против таких диких варварских методов…
– Ну, в таком случае, – лицо Саши перекосило судорожной улыбкой, – я сделаю это.
– Ты молод, – Дрожжин передернулся, услышав такие слова от сына. – Ты не имеешь права даже думать об этом!
– Почему? – усмехнулся Саша. – Именно я или кто-то из членов Совета должен осуществить акцию. Это принципиально, это пример для будущих поколений. Это осознанная необходимость во имя победы, во имя традиции и воспитания. Это благословенная жертва ради выживания целой общины, разве не так ты нас учил, отец?
– Тогда, – судья поднялся со своего места, голос его дрожал, – подрыв сделаю я.
– Ты, шаман и вождь – это три столпа мудрости, оставшиеся нам от старого мира, – серьезно произнес Саша. – Вы должны выжить, а я из нового поколения, почти нуклеар…
Олег никак не мог понять по выражению его лица – говорит он, тайно издеваясь и умышленно зля отца, или всерьез.
– Замолчи! – зашипел судья. – Не геройствуй! Глупый мальчишка!
– Так, хватит! – поднял руку вождь. – Лёня, сядь! Мысль Александра в целом правильная. А кто станет подрывником, решим по обстановке. Захочешь – пойдешь вместо сына. А может, еще добровольцы сыщутся. Прошу высказываться далее.
Слово взял старичок.
