– Во всяком случае, про Густава и мистических близнецов там ничего нет, – говорит она с загадочной улыбкой, намекающей на то, что она видела кое- что другое, о чем не собирается рассказывать Мину.

Подавив раздражение, Мину снова углубляется в свои бумаги.

– Я, кажется, кое-что нашла, – говорит она.

Остальные ждут. Вокруг тишина, прерываемая только чавканьем Иды.

– Как Густав мог вчера находиться в двух местах одновременно – вот в чем вопрос, – начинает Мину.

Чавканье прекращается.

– Нет, – говорит Ида. – Почему мы не идем к директору – вот в чем вопрос.

– Ты знаешь, почему мы не идем к директору, – отвечает Линнея. – Она ни хрена для нас не сделает и только помешает.

– Может, она могла бы нам помочь, если бы мы только попроси…

– Мы должны помогать себе сами, – обрывает ее Линнея.

Она смотрит на Иду убийственным взглядом, который Мину, против своей воли, не может не оценить. Но Ида только фыркает и снова принимается за свою жвачку.

– Представь, что бы сделала директриса, если бы узнала про все это, – говорит она.

– Но она не узнает, – добавляет Линнея. – Или узнает?

Ида не отвечает. Чавк, чавк, чавк.

– Узнает? – повторяет Линнея.

Ида пожимает плечами.

– Посмотрим.

Мину теребит свои бумаги. Ситуация выходит из-под контроля. Мину откашливается.

– Ида, – говорит она. – Мы должны доверять друг другу.

А сами тебе врем, думает Мину и сама себе становится противна.

– У меня нет оснований вам доверять.

– Мы обещали друг другу. Мы обещали, что будем сотрудничать и держаться вместе.

– И в чем проблема? Я здесь, – говорит Ида, разводя руками. – Но скоро уйду, если мы сейчас же не приступим к делу.

– Мы будем скучать по тебе, – бурчит Линнея.

– Как я уже сказала, – перебивает Мину, прежде чем они опять начнут ругаться, – я пыталась найти ответ на вопрос, как могло получиться, что я и Ванесса видели Густава одновременно. Я искала информацию про двойников в Интернете, и выяснилось, что упоминания о них есть практически во всех мифологиях.

Она поднимает взгляд, чтобы убедиться, что ее слушают.

– Я думала, что цензура Совета, как говорит директор, вычистила все такое из Интернета, – говорит Линнея.

– Но она сказала, что крупицы правды остались, – вставляет Анна-Карин.

Мину смотрит на нее удивленно.

– Ну, она правда так сказала, – бормочет Анна-Карин.

– Совершенно верно, – говорит Мину, чувствуя себя учителем, который хвалит ученика. – В Германии они называются Doppelganger. В древних ирландских мифах говорится о существе под именем fetch. В старых норвежских сказаниях есть некий vardogern, это своего рода предчувствие появления человека, имеющее форму привидения. В северной Финляндии он зовется etiainen. Все мифологии сходятся в том, что двойник – это дурной знак. Появление двойника часто считают предвестием смерти.

Мину роется в груде бумаг.

– Но кажется, это не совсем то, что мы ищем. Я наткнулась также на кучу ссылок на похожий феномен под названием билокализация. Он описан в самых разных источниках. Упоминания о нем есть в ранней греческой мифологии, индуизме, буддизме, шаманизме, еврейском мистицизме…

– Ну а это что такое? – нетерпеливо говорит Ванесса.

– Это способность находиться в двух местах одновременно, – говорит Мину. – Создается копия тебя, которая собирает информацию, пока ты сам находишься в другом месте. Я не совсем поняла, обладает ли копия собственной волей и интеллектом или она подчиняется своего рода дистанционному управлению. Но это лучшее объяснение из тех, что я нашла.

– То есть только один из Густавов – настоящий Густав, – говорит Ванесса. – Каким был твой Густав?

– С ним было явно что-то не в порядке, – быстро говорит Мину. – Ты наверняка видела настоящего.

– Ребекку убил двойник Густава, это совершенно точно, – говорит Анна-Карин. – Потому что это был как будто не он.