Сенкевич снова затянул молитву. Демон зарычал, прыгнул на него. Визжа от боли, рванул косодэ. Когтистая лапа зацепила тонкий шелк, стянула его, отшвырнула прочь вместе с нашитым защитным знаком.

– Убить! Убить! – ревел Кума-они.

Когти впились в тело, пронзая кожу, к шее тянулась смрадная клыкастая пасть, хлопающие крылья похоронным саваном застилали мир. Сенкевич пытался молиться, чтобы оттолкнуть монстра, но Кума-они перехватил его за горло, слова застряли непережеванным комком.

«Кажется, конец», – подумал, отключаясь, Сенкевич. Вдруг жесткие, как железо, пальцы разомкнулись, воздух хлынул в помятую глотку. Демон отпрянул. Сенкевич встал на четвереньки, хрипел, пытаясь отдышаться.

По комнате с воем и рычанием катался огромный ком из двух тел. Сенкевич разглядел серый пушистый хвост, яростно бьющий по полу: с демоном сцепился Мадара. Кот пребывал в боевой ипостаси – превратился в большое существо, похожее на дракона. Теперь две сущности отчаянно рвали одна другую, устилая пол клочьями шерсти и каплями темной, почти черной крови.

Восстановив дыхание, Сенкевич подобрал изодранную одежду, нашел защитный знак, выставил его перед собой и подошел ближе к схватке. Сосредоточился, затянул молитву, повелительно назвал имя демона. Клубок вскоре распался. Мадара отполз, зажимая уши окровавленными лапами: молитва и ему не приносила радости.

Кума-они корчился от боли, сломанные крылья метались по полу. Сенкевич повторял молитву снова и снова.

– Хватит! – наконец взмолился демон. – Лучше убей!

– Тогда говори, кто вызвал тебя из Дзигоку! Зачем ты здесь? Зачем остальные?

Обессиленный Кума-они с трудом заговорил. Мадара склонился над ним, ловя каждое слово, чтобы Сенкевич, который продолжал молиться, ничего не пропустил.

Через полчаса откровений Сенкевич вытащил катану, размахнулся и одним ударом снес звериную голову, прорубив шею с такой силой, что на полу осталась глубокая борозда от клинка. Обезглавленное тело задергалось в агонии, скребя когтями. Мадара подобрал голову, отнес в угол, видимо, боялся, чтобы не приросла. Кажется, его забавляла ситуация: он заглядывал в красные глаза недавнего противника, корчил гримасы, высовывал язык – в общем, развлекался как мог.

Сенкевич, не медля, вонзил катану в сердце твари. Демон содрогнулся в последний раз, его тело обмякло, разлагаясь на глазах. По комнате поползла удушливая вонь тухлых яиц и гниющей плоти. Кума-они превращался в слизь, будто его растворяли в кислоте, разливался грязно-кровавой вонючей лужей. Мадара поморщился, отшвырнул голову, с которой тоже стекали потоки слизи, открыл окно.

– Так пахнут только адские твари, – словно оправдываясь, сказал он. – Не все демоны столь зловонны.

Слизь превратилась в жижу, которая стала быстро испаряться. Вскоре от демона не осталось ничего, кроме пятна, выжженного на полу.

Сенкевич махнул рукой:

– Ничего страшного, стерпели же. Главное, теперь мы знаем все.

Он взял тетрадь Сого, призвал Рокурокуби и Охагуро-беттари, приказал:

– Ступайте, разыщите мне ронина по имени Акира и девушку, которую зовут Кумико. Скажите, я зову их в Эдо.

– Где нам искать их, господин? – прошелестела длинношеяя дама.

– Понятия не имею. Акира путешествует по стране, Кумико была гейшей в веселом доме, но исчезла. И вообще, вы духи или нет?! – вспылил Сенкевич, изрядно утомленный долгими моленьями и разозленный всем, что узнал. – Найдите, и точка! И не смейте возвращаться, не выполнив мой приказ! Иначе тебя запечатаю в седалище отхожего места, а тебя – в таз для омывания зада!

Женщины запищали и исчезли.

– Тоже собираешь войско? – поинтересовался Мадара.

– Не совсем…

Сенкевич задумался. Теперь он знал, что надо сделать, чтобы получить энергию, нужную для построения портала. Только это было очень сложной задачей. Требовалась поддержка. Дана с Настей все равно придется брать с собой в портал, так пусть помогают.

На сегодня работа была окончена. Сенкевич отпустил Мадара, снова приказал накрыть стол – противостояние демону изрядно измотало его. Насытившись, долго сидел в саду с трубкой, потом принял горячую ванну и вызвал двух наложниц.

Нынче он не собирался перетруждаться, угощая их русским сексом. Улегся на постель и приказал ублажать его. Пусть трудятся, как привыкли. Ему требовалось расслабление.

«Хорошо поработал, – рассеянно думал он, наслаждаясь прикосновениями нежных пальцев и горячих языков. – Теперь все знаю».

Почти все. На этом он пока старался не зацикливаться. Кума-они не сумел ответить всего на один вопрос: куда в замке Эдо исчезали девушки.

Черная тень скользила вправо-влево, раскачивалась, делала быстрые выпады. Дан всякий раз встречал удар, слыша звон и скрежет столкнувшихся мечей.