глупость, ввязавшись двадцать лет назад в эту авантюру. Ньютон снова обвёл комнату усталым взглядом. Что он делает здесь, на другой планете ? третьей от Солнца, бесконечно далёкой от его дома? Он встал и выключил телевизор, а затем снова опустился в кресло и продолжил пить. Теперь он ощущал действие алкоголя, но ему было всё равно.
Ньютон пятнадцать лет просматривал программы американского, британского и русского телевидения. Его коллеги собрали огромный архив записей перехваченных телепередач и сорок лет назад ? к тому моменту, когда Америка начала непрерывное телевещание, ? уже разобрали бо льшую часть языковых тонкостей из радиопередач в
FM
-диапазоне. Ньютон штудировал их ежедневно, изучая язык, обычаи, историю, географию ? всё, что было доступно, ? пока в итоге, установив исчерпывающее количество перекрёстных ссылок, не запомнил значение таких абстрактных понятий как «жёлтый», «Ватерлоо» и «демократическая республика» (на Антее не было ничего подобного демократии). Ньютон работал, учился, выполнял бесчисленные физические упражнения, томился ожиданием ? и все эти годы они совещались, решая, стоит ли вообще затевать это путешествие. У них не было почти никаких источников энергии, кроме солнечных батарей в пустыне. А нужно было так много энергии, чтобы отправить через огромные необитаемые пространства хотя бы одного антейца! Что если он погибнет? Что если достигнув другой планеты, он найдет её уже мёртвой ? такой же, какой стала почти вся Антея, ? погребённой под атомным шлаком, выжженной огнём обезьяньей ярости? В конце концов Ньютону сообщили, что он отправится в путь на одном из старинных космических кораблей, всё ещё хранившихся под землей. За год до путешествия его известили, что планы наконец определились и корабль будет готов к тому времени, когда планеты займут выгодное для перелёта расположение. Ньютон не мог унять дрожь в руках, когда рассказывал жене о том, что решение принято…
Он просидел в своём номере до пяти часов вечера, не вставая с кресла. Затем поднялся, позвонил в агентство недвижимости и предупредил, что придёт в пять тридцать. Ньютон вышел из комнаты, оставив в баре полупустую бутылку вина. Он надеялся, что к этому времени на улице станет гораздо прохладнее, но ошибся.
Ньютон остановился в этой гостинице, потому что она была всего в трёх кварталах от агентства, которое он собирался посетить, чтобы совершить давно запланированную большую сделку с недвижимостью. Ньютон вполне мог пройти это расстояние, но из-за вязкого, обжигающе горячего воздуха, словно одеялом накрывшего улицы, у него закружилась голова, и он сделался рассеянным и вялым. Несколько раз у него возникала мысль, что лучше вернуться в гостиницу и вызвать агента по недвижимости к себе, но он всё шёл и шёл.
Когда же Ньютон наконец нашёл нужное здание, то с ужасом обнаружил, что бюро, в которое он направляется, находится на девятнадцатом этаже. Он не ожидал увидеть в Кентукки такие высокие здания, не был к этому готов. Взбираться по лестнице? Об этом не могло быть и речи. Но он ничего не знал о здешних лифтах. Если лифт окажется слишком быстрым или будет дёргаться, это может стать последней каплей для его и без того перегруженного гравитацией тела. Но с виду лифты казались новыми и хорошо сделанными, к тому же в здании работали кондиционеры. Ньютон вошёл в один из лифтов, в котором не было никого, кроме спокойного пожилого лифтёра в униформе табачного цвета. Они дождались ещё одного пассажира, симпатичную круглолицую женщину ? она вбежала, запыхавшись, в последний момент. Затем лифтёр закрыл латунную дверь, Ньютон произнёс: «Девятнадцатый, пожалуйста», женщина пробормотала: «Двенадцатый», и пожилой человек лениво, несколько надменно положил руку на рычаг ручного управления. В этот момент Ньютон сообразил, что это вовсе не современный кнопочный лифт, а какой-то подновлённый старый, и испугался. Но понимание пришло слишком поздно, потому что прежде, чем он успел выразить протест, его желудок скрутило, а мышцы сжались от боли, когда лифт дёрнулся, замер, снова дёрнулся, а затем выстрелил вверх, мгновенно удвоив его и без того утроенный вес. А дальше всё произошло словно в один миг. Ньютон заметил, что женщина уставилась на него, и понял, что у него, должно быть, кровь пошла носом и капает на рубашку. Он взглянул вниз и убедился, что так и есть. В тот же самый миг он услышал ? или, скорее, ощутил в своём дрожащем теле ? негромкий хруст, его ноги подкосились, и он упал на пол, перекрученный самым нелепым образом. Он увидел, что одна нога сложилась под ним вдвое под неестественным углом, и в тот же миг потерял сознание, погрузившись в черноту, такую же абсолютную, как вакуум, отделяющий его от дома…
Ньютон терял сознание дважды в своей жизни: один раз дома, во время тренировок на центрифуге, второй раз во время дикого ускорения, когда стартовал на своём корабле. Оба раза он сам быстро приходил в себя, пробуждаясь к смятению и боли. На этот раз он тоже очнулся с болью во всём теле, в испуге и замешательстве от того, что не мог понять, где находится. Он лежал на спине, на чём-то мягком и гладком, и в глаза ему бил яркий свет. Ньютон сощурился и, скривившись от боли, повернул голову. Он лежал на каком-то диване, а в другом конце комнаты у стола стояла женщина, держа в руке трубку телефона. Она смотрела на него. Ньютон взглянул на неё внимательней и вдруг узнал её ? это была та женщина из лифта.
Увидев, что он очнулся, она смутилась и, будто не зная, что делать с телефоном, продолжала безвольно держать трубку в руке. Нерешительно улыбнувшись, она спросила:
? Вы в порядке, мистер?
Ньютон ответил слабым голосом, который прозвучал словно чужой:
? Надеюсь, что да. Я не знаю… ? Его ноги были вытянуты на диване. Двигать ими он боялся. Кровь на рубашке была ещё липкая,
Вы читаете Человек, который упал на Землю
