Тариану всю жизнь воспитывали в ненависти к клану Куо. Дед постоянно вдалбливал, что сам нынешний властитель и его предки испортили жизнь роду лорда Гшуо, уничтожили знатных покровителей и совершили бесчисленное количество преступлений против Кардома. Правда, при этом никто не объяснял, почему при власти таких отъявленных злодеев большинство людей живет спокойной мирной жизнью, никто не рвется уничтожить короля и его приспешников. В детстве ей однозначно дали понять, что вопросы на данную тему – признак дурного тона. Однако подобные мысли нет-нет да и проскакивали в голове девицы. Она очень уставала, изображая наивную глупышку, а отдых заключался как раз в размышлениях на разные темы, одна из которых – собственное будущее. Она страстно хотела вырваться из-под опеки Гшуо, чтобы больше не выполнять чужих приказов. Говорить и встречаться с теми, кто не вызывает отвращения, спать, с кем хочется самой…

Сейчас ее мысли крутились вокруг невыполненного задания. Ехавший впереди мужчина еще утром должен был стать трупом. И вопросов о необходимости его смерти не возникало, хотя раньше дамочке поручали только выуживание важных данных. Из дворца, из кабинета министров, из тайной полиции. И вдруг…

«Зачем они велели убить этого парня? Странный лорд, которого Гшуо представил могущественным союзником рода, поговорил со мной всего четверть часа, но после такой короткой беседы я уже была готова удушить Зеверио собственными руками – он представлялся монстром в человеческом обличье. А теперь? «Монстр», как выяснилось, подобрал беспризорника только потому, что обещал помочь, и теперь возится с бесполезным для него юнцом. Ладно, меня можно использовать для плотских утех, все-таки не уродина. Так он и этим не воспользовался… Мало того, кинулся спасать, словно родную. Заслонил собой человека, от которого хотел всего лишь получить информацию. Как после этого называть его монстром? Может, у мужика действительно с мозгами не все в порядке? Хотя был бы дураком, не заподозрил бы…»

Когда Царьков кинулся защищать Тариану от невидимого стрелка, у той сложилось впечатление, будто мужчина прикрыл ее своим телом. Она, конечно, не являлась впечатлительной натурой, но поступок пронял до дрожи в коленках.

«Все-таки я обязана его соблазнить, иначе уважать себя не буду! В конце концов, он – обыкновенный мужик, судя по внешности – молодой. Неужели устоит?»

Маленький отряд изменил маршрут движения и теперь направлялся не к Пятому, а к Седьмому городу. Ехали молча, а потому думать о наболевшем жгучей брюнетке никто не мешал.

«А ведь до вчерашнего дня мне даже мыслить об убийствах было противно, и вдруг одна короткая встреча превратила меня… Неужели дед так легко, как инструмент, отдал внучку в руки могучего союзника? А могучего ли? Если тот сам не может справиться с этим молодым человеком, то кто из них сильнее?»

Тариана не отличалась наивностью и вряд ли поверила бы в целебные свойства слюны Зеверио, если бы не первая неудачная попытка его отравить. В тот момент, когда спаситель, разогнав налетчиков, усаживал даму на скакуна, она уколола «монстра» специально приготовленным для этой цели шипом из цветка шипореза. Яд должен был в течение нескольких минут отправить человека к демонам. Не получилось. Тогда миледи решила использовать самую действенную отраву, надеясь, что она ослабит противника, а кинжал довершит дело.

«И как теперь быть? Ну, допустим, я привязана к нему на пять суток. Что потом? Возвращаться к деду, отдавшему меня на пользование союзнику? Задание провалено, и меня, скорее всего, снова будут использовать как подстилку. Дед не станет церемониться, от тех, кто не приносит пользы, он безжалостно избавляется. Пару раз сама видела. Брр!»

Рингун двигался в авангарде троицы, периодически забегая далеко вперед, чтобы разведать местность. По его пятам следовал Зеверио, а замыкал процессию Дикинио, неуверенно державшийся на лошади. Теперь подросток бросал несколько иные взгляды на предмет недавнего обожания. Он пребывал в некотором смятении с тех пор, как узнал о коварных замыслах Тарианы.

«А зачем мне возвращаться к деду? Кто сказал, что в драке с родом Куо он не свернет себе шею? И мне абсолютно не светит оказаться в рядах проигравших. Если они так боятся всего одного человека, значит, на то имеются веские причины. Не пора ли тебе, Тариана, пристать к другому берегу? Пока неясно, пять дней все равно деваться некуда, а потом будет видно».