— В самом деле, Тай? Сдается, ты и впрямь серьезно болен. У тебя жар. Откинуть? Одеяло? Никогда не слышал ничего глупей…
Странный скрежещущий звук прервал его слова. Все переборки кумарона жалобно застонали. Казалось, судно слегка накренилось.
— Что это?
— Я думаю, мы просто сели на мель, — сказал и сам ничего не понимающий Тай.
— Какая мель?! Здесь достаточно глубины, хриссы меня раздери… — Эрик вытер потные ладони о штаны. Наклон судна и впрямь усиливался. — Что- то больно быстро. Мы что — тонем?
— По-моему, ты пришел убивать, — мрачно заметил Тай (он так скверно себя чувствовал, что мысль о скорой смерти несла облегчение). — Только бей сразу. Не промахнись.
— Что ж, слова настоящего унрита, Тай.
— Зато дела настоящего дерьма. Знаешь что? Цель прямо в сердце. Только откинь одеяло, а то, глядишь, промахнешься, — с издевкой произнес Тай.
— Сначала я отрежу кое-что другое, — ухмыльнулся, наконец опомнившись от страха, Эрик. — Ты ведь все равно просил откинуть о…
Убийца шагнул к кровати, схватил левой рукой край одеяла.
— Видишь, я делаю, как ты хотел.
Одеяло откинулось. Глаза унрита широко раскрылись от ужаса…
— СТРЕЛЯЙ!
Эрик стремительно отскочил от кровати, так и не опустив меча. Но хиссы оказались проворней. Узкие, длинные тела взвились в воздух («флаиссы», — в последнюю секту успел подумать унрит, он даже успел разглядеть их маленькие, злобные глазки). Потом сразу три черные ядовитые стрелы вонзились ему в лицо.
— Похоже, мы сели на мель, — проворчал стоявший за спиной Носатый Игл.
— Наплевать, — пробормотал Урт, наклоняясь к тяжелой деревянной крышке, закрывавшей вход в трюм.
— Где Лин?
— Там, — неопределенно ткнул пальцем в сторону кормы Игл.
— А Эрик?
— Ищет Тая.
— Он всегда был дураком, — покачал головой Урт, — подстрахуй.
Держа наготове заряженный арбалет, он откинул крышку, заглянул вниз.
Из трюма ползли клубы едкого дыма.
— Что-то горит. Ни хриссы не вижу. Похоже, тут было жарко. Эй, есть там кто?
Ответом ему был пронзительный женский визг.
— Порядок, — Урт удовлетворенно взглянул на Игла. — Дуй за веревкой.
— Да, но где же я ее найду?
— Где хочешь. Вон у Лина была.
— Так она ж… — пробормотал Игл, но видя, как наливаются злостью глаза Урта, осекся. — Ладно. Пойду поищу на кумароне.
Урт снова заглянул в трюм. Глаза слезились от дыма. В носу свербило. Унрит чихнул. «Чем же они там дышат?» — подумал он. Внезапно клубы дыма словно расступились перед его взглядом, и он увидел странную картину. На полу лежала незнакомая ему женщина в разорванном платье («унритка? нет?»), а рядом с ней стоял на коленях полуголый человек, вернее, почти голый — только спущенные штаны мешком болтались на лодыжках. Человек все ниже склонялся к женщине. Урт не сразу сообразил, ЧТО тот собирается делать («в такое время? в таком месте?»), наконец, когда незнакомец окончательно навалился на беспомощно распластанное на полу тело, Урт удивленно прошептал:
— Гад! Вот гад!
И поднял свой арбалет.
Кто бы он ни был, тот, в трюме, это мог быть только враг.
В голове унрита что-то вспыхнуло (как будто зажглась невидимая свеча) и Урт услышал чужой, незнакомый, властный голос:
— СТРЕЛЯЙ!
Палец на спусковом крючке дрогнул.
Арбалет выстрелил.
