запах – запах тайны. И теперь эта тайна принадлежала только Амалии!

Оставшийся час работы тянулся невыносимо долго. Амалия по большей части молчала, невпопад отвечая на вопросы профессора Кроу, и каждые несколько минут ощупывала под мантией свою драгоценную находку. Ей так хотелось поскорее добраться до содержимого книжечки, что когда Кроу наконец сообщила об окончании ее наказания, Амалия умчалась, едва успев попрощаться. Уже спускаясь вприпрыжку по лестнице Дома Четырех Стихий, она чудом не налетела на Дерека, зачем-то усевшегося на ступеньки.

С того самого момента, как он вытащил Амалию из болота, она почему-то всячески его избегала. Но пройти мимо не поздоровавшись было бы просто неприлично.

– Привет. – Амалия чуть замедлила шаг. – Что ты тут… Отец Всемогущий!

Сначала она подумала, что попросту обозналась. Но нет – перепачканная в грязи мешковатая одежда определенно принадлежала Дереку, как и худые плечи и длинные свалявшиеся волосы. Но лицо… нет, лицом это было уже не назвать. Левый глаз превратился в узенькую щелочку, а щека распухла, увеличившись чуть ли не вдвое. Разбитые губы и подбородок Дерека покрывала толстая корка из запекшейся крови, которую сложно было не заметить даже в сумерках. Из носа кровь еще текла, падая на белоснежный камень лестницы тяжелыми багровыми каплями. Судя по тому, сколько ее было на ступенях, сидел он здесь уже довольно долго.

– Что с тобой случилось? – забормотала Амалия, безуспешно шаря по складкам рабочей мантии в поисках хоть какой-нибудь тряпицы. – Кто… кто это сделал?

– Ерунда, – буркнул Дерек и отвернулся. – Просто споткнулся. Не обращай внимания.

– Споткнулся?! – Амалия чуть не подпрыгнула на месте. – Ты бы себя видел! Это они, да? Те громилы из леса? Сколько их было?

– Не знаю. – Дерек уткнулся лбом в собственные колени. – Отстань. Я в порядке.

– Ты совсем не в порядке. – Амалия уселась на корточки перед ним и безуспешно попробовала оторвать кусок ткани от мантии. – Подожди, я позову кого-нибудь из профессоров…

– Не надо, – проворчал Дерек. – Я и сам могу о себе позаботиться. Я разберусь, правда. Уходи!

– Ну и ладно. – Амалия обиженно вздохнула. – Сиди здесь, если тебе так нравится.

Сейчас Дерек совершенно не был похож на человека, который с легкостью уложил двоих здоровяков. Тот бы уж точно не стал опускать глаз и сердито сопеть в ответ на заботу. Конечно, он пострадал из-за нее, из-за Амалии, но ей почему-то совсем не было стыдно оставлять его одного на лестнице. В конце концов, он и сам умеет исцелять порезы и ссадины. Если ему так нравится корчить из себя недотрогу – прекрасно! А ее ждут соседки и таинственная черная книжка!

– И что, вот прямо так?

– Если леди Фалмут будет угодно, она может оставить полотенце. – Агнешка пожала плечами. – Можно подумать, я чего-то там не видела.

Саму ее нагота не стесняла совершенно. Она с головой окунулась в огромный бассейн, выложенный мозаикой, и тут же вынырнула, довольно фыркая и улыбаясь.

– Отец Всемогущий, спасибо тебе за возможность смыть с себя пот праведных трудов, – блаженно протянула Агнешка, вытягиваясь на сиденье. – Давай к нам, Ами.

Стоило Амалии переступить порог комнаты номер двадцать четыре, как соседки, не сговариваясь, вытряхнули ее из покрытой пылью мантии и потащили в подвал корпуса, где располагалась самая настоящая баня. Правда, больше это огромное мозаичное чудо, освещаемое сотнями свечей, походило на дворец. В Эйлсбери воду для мытья слуги сначала таскали ведрами, а потом долго нагревали на огне. Но здесь – здесь все было по-другому. Амалия почти четверть часа не могла заставить себя отойти от двух золоченых рукояток. Стоило нажать одну, и из широкой трубы начинала течь горячая вода. На другую – и текла уже ледяная! И таких труб в бане было больше десятка – по паре на каждый бассейн. Агнешка безо всякого стеснения заняла самый большой и теперь нежилась в горячей воде, устроившись на сиденье у края.

– Ну, раз уж тут так принято… – задумчиво проговорила Ливи и сбросила на пол полотенце.

Амалия снова завистливо вздохнула и поспешила отвернуться, чтобы не слишком уж разглядывать точеную фигуру соседки. Хорошо же быть такой красавицей! В свои семнадцать с небольшим лет не знать стыда, подобно Агнешке, наверное, тоже хорошо. А вот быть невысокой, стеснительной и совершенно не выдающейся дочерью виконта из Эйлсбери… Еще раз тяжело вздохнув, Амалия зажмурилась, размотала полотенце и с тихим писком плюхнулась в воду.

– Отлично выглядите, леди Фалмут, – прыснула Агнешка. – Неудивительно, что старина Эл так хотел видеть вас у себя в кабинете. Ну же, рассказывай!

– Мне запретили. – Амалия нахмурилась. – Происходит что-то очень нехорошее… кажется.

– И ты нам не говоришь? – Агнешка нетерпеливо тряхнула мокрой гривой. – А ты знаешь, что седьмая поправка устава Академии Ринвуд запрещает скрывать от соседок?!

– Да? И когда же была введена эта поправка? – Ливи приподняла бровь. – И кем?