И предусмотрительно заслонил Мэй.

– Для боя? – переспросил Джастин.

У него было разбито лицо, но он старался не показывать, как ему больно.

– Ага, – просипел пожилой.

Ему уже помогали подняться.

– Данса.

Татуировщик понял, что пленники ничего не поняли, и пояснил:

– Данса – это когда бойцы кланов решают в схватке вопросы чести.

– На чем деремся? – деловито спросила Мэй.

– Какие-какие вопросы? – простонал Джастин.

– На ножах, – ответил Юджин.

Отлично. Дикие Кланы с помощью холодного оружия решают вопросы чести. Чистое безумие. Определенно цивилизация еще не скоро доберется до этих краев..

– У нас есть древняя традиция – и так мы почитаем нашу богиню, – заявил отец Нади. – Мы обязаны отомстить за то, что вы ее оскорбили.

– Какие правила у поединка? – Мэй переводила вопросительный взгляд с похитителей на убитого горем отца. – Он не сможет сражаться, не зная правил.

Татуировщик пожал плечами:

– Все элементарно. Бойцы не должны выходить за пределы арены. Каждый получает по два ножа, и ими можно пользоваться как хочешь. Победил тот, кто не упал. Проиграл тот, кто упал и истек кровью.

Ясно, поединок до смерти. Совершенно в стиле южноамериканской мелодрамы. Прямо как в кино: кровная месть и прочая вендетта. Тупо, пошло и смешно, но намечается нешуточная проблема – Джастину при подобном раскладе ничего не светит. Особенно если против него выйдет Юджин. Он беднягу массой задавит.

– А как выбирают бойцов? – поинтересовалась она, пытаясь найти выход из сложившейся ситуации.

Пожилой нетерпеливо отмахнулся – его раздражали неуместные вопросы.

– Нет времени на глупости. Люди собрались и ждут.

Мэй беспокойно задергалась и покосилась на дверь – за ней будто гудел разъяренный рой. Но надо не подавать виду и вести себя дерзко.

– У нас полно времени, – парировала она. – Если это дело чести, как вы говорите, то почему дерется именно Юджин, а не он?

И она кивнула на татуировщика:

– Вы разве не одна семья? Разве на кону не честь родственников?

– Верно, – согласно кивнул татуировщик. – Любой из нас мог выйти на бой. Только мы Юджина выбрали. Он парень лихой.

Отлично. Такого ответа она и ожидала. А Джастин пусть поживет еще немного. Красавиц порадует.

– Значит, бойцов можно выбирать каждой стороне? – повторила она.

Тот покивал.

– Тогда я представляю Джастина. Я буду драться.

– Нет! – Пожилой побледнел от ярости. – Зря болтаешь.

И в глазах его вспыхнул нехороший огонек:

– Я хочу увидеть его кровь, не твою.

Один из похитителей – человек со шрамом, который держал Джастина под прицелом, – сглотнул и пробормотал:

– Дядя Рауль, а она ведь права. По правилам…

– Не буду я с ней драться! – презрительно бросил Юджин.

И смерил Мэй недовольным взглядом.

– Я ее как соломинку сломаю. Это нечестно.

Татуировщик и его драчливые дружки тоже задумались. Похоже, они не разделяли его уверенности. Мэй задалась праздным и несвоевременным вопросом: любопытно узнать, а что случилось с парнем, которого она подстрелила?..

– Она имеет право, – уперся татуировщик. – Вы обязаны пустить ее на арену, если Марч скажет, что согласен.

Головы присутствующих развернулись к Джастину.

– Пожалуйста, – выпалил он. – Хотя… а если она проиграет… в смысле… умрет. Что со мной будет?

– Твоя сторона будет признана виновной, и мы тебя убьем.

– Замечательно. Очень рад.