так объелась, что, кажется, сейчас не влезет ничего, кроме чая.

Предложив тате располагаться, я выложила угощение на тарелку и принялась заваривать принесенный травяной сбор. Запах был специфическим и незнакомым, по-моему, такого я еще не пробовала.

– Сама сушила, – словно прочитала мои мысли тата, – здесь и полевые травы, и кусочки фруктов, и щепотка лисьей мяты.

Я опустила нос в баночку и еще раз принюхалась. Помимо перечисленного лисицей удалось различить бергамот, лимон и ромашку. Возможно, присутствовал шиповник. Среди этих ароматов улавливался еще один – едва ощутимый и кажущийся смутно знакомым. Горьковатый, но в то же время сладкий и ягодный. Кажется, это черника…

Я насыпала сбор в чайничек и, пока он заваривался, разговаривала с татой. Она много времени проводила в кафе, и сейчас мне хотелось узнать у нее, как прошел вчерашний рабочий день. Тата Бертина обрадовала тем, что накануне Адам наконец соизволил начать ухаживать за Наоми. Началось все с того, что он подарил ей охапку цветов, в прямом смысле ограбив одну из местных теплиц, а после пригласил девушку на свидание.

Новость была просто сказочной. Выходит, не только у меня вчера был романтический ужин. А если учесть, что Виатор переключил внимание на Кэти, можно с уверенностью сказать, что все налаживается и становится на свои места.

Разлив чай по чашкам, я села за стол и, глянув на ватрушки, придвинула тарелку ближе к тате. Все-таки вывод сделала правильный, еда этим утром в меня не влезет.

А вот тата Бертина была совсем не прочь перекусить. Она надкусила клюквенный пирог и довольно улыбнулась – эту выпечку тата любила, как и все остальные клиенты.

За завтраком мы молчали. Я попивала чай, который оказался довольно вкусным, смотрела в окно и думала о своем. Тата делала то же самое, только чаю предпочитала сладкое.

– Значит, свадьбы с Виатором не будет, – неожиданно произнесла тата Бертина, нарушая тишину.

Я оторвалась от разглядывания стекающих по стеклу капель и обнаружила, что лисица внимательно на меня смотрит. От этих слов стало неприятно на душе.

– Не будет, – спокойно подтвердила я. – И этот вопрос окончательно закрыт.

Меня вновь одарили изучающим взглядом:

– Выйдешь замуж за турьера?

Чего не переношу, так это когда кто-то пытается влезть в мою личную жизнь и все разузнать.

– Не хочу загадывать наперед. – Я предпочла уклониться от ответа.

Мы еще немного посидели, после чего пришло время собираться. Кафе вот-вот должно было начать работу, и я намеревалась успеть к открытию. Поднявшись на второй этаж, переоделась и привела себя в порядок. Затем снова спустилась вниз и обнаружила, что тата Бертина не ушла и дожидается меня.

– Хочу сегодня к вам заглянуть, – объяснила она. – Пойдем вместе.

Я не имела ничего против. Заглянув в гостиную, взяла с комода оставленные Дианом ключи и вышла в прихожую. Накинула куртку, надела сапожки и, прихватив зонтик, уже собралась выходить, как вдруг окружающий мир пошатнулся.

Пол, стены, мебель – все завертелось в бешеном калейдоскопе, и, чтобы не упасть, я машинально прислонилась спиной к стене. Во рту пересохло, к горлу подкатила тошнота, в голове застучало множество молоточков.

В следующее мгновение я ощутила, как меня берут за руку, ведут обратно в гостиную и усаживают на диван.

– Потерпи, скоро пройдет, – словно из-за ватной стены донесся до меня успокаивающий голос.

Я хотела спросить, что происходит, но язык отказался повиноваться. Вместо внятных слов вырвалось какое-то хриплое неразборчивое мычание. Мысли походили на разлетающихся во все стороны мелких бабочек. Состояние было до того ужасным, что казалось, я вот-вот потеряю сознание.

Мебель продолжала прыгать и вертеться в сумасшедшем хороводе, не давая сконцентрироваться на чем-то одном. Я перевела взгляд на потолок, но стало еще хуже – возникло ощущение, что он стремительно приближается и сейчас обрушится мне прямо на голову.

Лоб и руки стали холодными и влажными. Во рту появился неприятный горький привкус. Среди этого безумия в мыслях неожиданно всплыл образ из сегодняшнего сна. Он был размытым и неясным, но явно негативным. Предвещающим что-то нехорошее.

Все прекратилось внезапно. Картинка перед глазами перестала дергаться, и в тот же миг навалилась ужасная слабость. Внутри царила какая-то странная пустота. При попытке встать я с ужасом поняла, что не могу пошевелиться.

Во входную дверь постучали, и, скосив глаза, я увидела, что тата Бертина пошла открывать.

– Нет, Алисы сегодня не будет, – донесся до меня ее голос. – Да, спит, но, как только проснется, я обязательно скажу, что вы заходили. И тебе, Адам, всего доброго.

Адам?

Точно, они с Сэмом пришли, чтобы проводить меня в кафе.