Воевода остановился снова, воины замерли.
– Смотрите вниз, подсвечивайте себе. Тут проволока натянута, так не заденьте, если хотите жить.
С величайшей осторожностью, боясь дышать, воины перешагнули едва видимое препятствие, и Ефим спросил:
– А что было бы, если бы кто-то из нас ее задел?
– Сейчас сам увидишь.
Ход через несколько шагов делал поворот, и здесь находился стреломет. Он был солидный, с железными дугами плеч, а стрела по размеру не уступала сулице – метательному копью. Располагался стреломет на уровне живота, и спастись от огромной стрелы было невозможно даже пригнувшись, а силы его хватило бы даже на то, чтобы пронзить несколько человек.
У воинов волосы дыбом встали. Воистину – подземное царство дьявола, человеку тут делать нечего.
Ход начал подниматься, и ратники оказались перед железной дверью, смазанной от ржавчины маслом.
Воевода нажал рычаг, дверь со щелчком отворилась, и воинам ударил в глаза солнечный свет. Все зажмурились.
– Светильники задуйте, не ровен час – пожар устроите.
Воины задули светильники и осмотрелись. Они оказались в боковом приделе маленькой домовой церкви. В ней было пусто, доступ сюда имели избранные.
– Забудьте дорогу! – посоветовал воевода. – Забыли? А теперь почистите одежду.
Мироня осторожно положил на каменный пол мешок, распрямился, взглянул на своих спутников и вдруг неожиданно принялся хохотать, хлопая себя ладонями по ляжкам. Ефим удивился: с чего бы это смеяться? Но когда увидел воеводу и Мироню, сам залился смехом до колик в животе. На голове и одежде у них – пыль, паутина, и выглядят как черти из преисподней.
– Хватит ржать, яко жеребцы! – остановил воинов воевода.
Кое-как они почистились, прочихались от пыли – не следовало привлекать к себе внимание окружающих неопрятным видом.
Бочком-бочком дружинники прошли до избы воеводы и зашли внутрь.
Воевода шумно выдохнул – затея удалась!
Не снимая с девушки мешка, ее подняли на второй этаж, называемый поверхом, и поместили в комнату. Только здесь с нее сняли мешок, развязали путы на руках и ногах и вытащили изо рта кляп.
Марья вначале зажмурилась от дневного света, но потом открыла глаза, оглядела своих похитителей и узнала воеводу.
– Так-то ты ответил на вчерашнее гостеприимство! – и неожиданно для всех влепила воеводе пощечину.
Воины замерли. Они знали крутой нрав воеводы и думали – не выдержит, взорвется гневом Вышата. Но ничего не произошло.
– Встаньте за дверью. Головой за нее отвечаете! – приказал воевода.
Воины вышли, прикрыли дверь, и девушка осталась одна.
Вышата же спустился в трапезную, налил себе вина из кувшина в большой бронзовый кубок, выпил залпом и уселся в кресло: теперь надо было подумать, что делать дальше.
Глава 6. Зелье
Нет, не все шло так славно, как думал Вышата. Ночью сторонники волхва успели облить маслом – какое у кого было – льняным, конопляным, горчичным – бревна тына, и за ночные часы бревна пропитались горючим материалом.
Толпа, как и два дня до того, подстрекаемая волхвом и его помощниками, двинулась к детинцу на решительный приступ. Многие держали в руках горящие факелы, у некоторых они были смоляными, которые трудно затушить водой.
Дружинники сверху, с боевых площадок, смеялись и выкрикивали в адрес штурмующих оскорбления.
Настроение их резко изменилось, когда от брошенных факелов чадным пламенем занялись бревна. Кверху рванулся черный дым.
Вышата, блаженствуя в своей избе, услышал доносящиеся с улицы крики. Он выскочил на крыльцо и увидел во многих местах дымы. В груди вспыхнула тревога: ежели прогорит одно место, можно бросить туда дружинников, прикроют. А ежели это случится в нескольких местах? Воинов не хватит, и в детинец хлынет неуправляемая толпа, сметая все на своем пути.
Воевода побежал на башню над воротами.
Ворот было двое, и находились они в противоположных местах детинца. Окованы они были железом и прочны. Дуб загорается плохо, поэтому за ворота воевода не беспокоился, тем более что он знал: если толпа ворота выломает, воины опустят железную кованую решетку.
Вышата хотел понять, насколько серьезен приступ, и потому он взобрался на семиметровую высоту и посмотрел вниз.
