– Ничего, с голоду не помрем. Меч прокормит и боги помогут.

– Так ведь детишек у вас не будет, ты же нелюдь!

– Как ты меня назвал? – Илья нахмурился. Нелюдь в его понимании – это человек, совершивший дикое, жестокое, выходящее за границы зла преступление.

– Как есть нелюдь! – подтвердил свои слова волхв. С этими словами он опасливо отступил на пару шагов, опасаясь ответных действий со стороны Ильи – силу его руки волхв уже испытал на себе.

– Ты же не нашего мира. Оболочка твоя человеческая, а ранить или убить тебя невозможно, потому как ты не рожден еще. Не веришь – уколи себя ножом или порежь, сам увидишь.

Глаза волхва торжествующе блестели, а Илья был ошеломлен услышанным. Он – и нелюдь! Тем не менее он вытащил боевой нож и уколол себя острием в левую ладонь. Выступила капелька крови, и Илья почувствовал боль. Врет волхв! Он повернул руку ладонью к волхву – любуйся, мол! Однако волхв только хмыкнул. Илья взглянул на ладонь. На ней – ни следа – ни укола, ни крови. Но ведь только что была!

Илья резанул себе по предплечью. Рана получилась длинная, потекла кровь – красная, как у всех. Но она на глазах свернулась, превратилась в струп, который быстро исчез. Под ним не оказалось даже шрама, и Илья в душе вынужден был признать правоту волхва. Неприятно было ощущать себя нелюдем, но против очевидного не попрешь.

– Убедился? – Волхв торжествовал.

– Твоя взяла. Но девчонку не трогай, она моя.

– Я тебе таких пять десятков приведу, ежели за каждую гривну платить будешь.

– Мне другие не нужны! – отрезал Илья. Просто он не в курсе был, что на торгах людей можно продавать, как скот, – в его времени работорговцев уже не было. А здесь девственница младых лет стоила от силы два дирхема или две куны. За гривну большую целый гарем купить можно, язычеством многоженство не воспрещалось. Можешь содержать – имей. Тем более что от воина и родится воин – как от князя княжич. А от холопа?

Илья подошел к девушке и слегка приподнял ее голову пальцами за подбородок.

– Как зовут тебя, краса ненаглядная?

Сказал и сам своим словам удивился, сроду к девушкам так не обращался.

– Марья.

Почему-то Илья так и думал.

– Пойдешь со мной?

– Хоть на край света! – Девушка даже не раздумывала, она боялась остаться с волхвом.

– Нет, так далеко нам не надо, мы в Суздаль пойдем.

– Вот это правильно, – сказал подошедший волхв. – Давай отойдем.

Волхв хотел поговорить наедине.

– Вокруг Суздаля неурожай, дождей давно не было. Народ волнуется. Есть у меня там надежные люди, на торгу, в людных местах народ к бунту подбивать будут. А все почему? Отвернулись людишки от веры отцов и дедов наших, к чужой вере повернулись. А что может их распятый бог? Вот я с молитвой к богам могу обратиться, и не далее как сегодня или завтра дождь животворящий пройдет. Людишкам внушить надо, что все зло от церкви с крестом идет, от священнослужителей. Князья и ближние люди веру чужую первыми переняли. И голод им не грозит, поскольку их холопы втридорога зерно на торгах в других городах спускают, меды стоялые пьют. Вот где неравенство!

– А есть ли равенство вообще, Борг?

– Не будем вдаваться в бесплодные споры.

– Хорошо. Моя задача в чем?

– Мыслишь правильно. Если удастся бунт поднять, ты поддержишь воинским умением. Знаю, один в поле не воин – так ты не один будешь. Ты человек заметный: и ростом удался, и храбр, и решителен, и умен – на тебя равняться будут. Кроме того, ты неуязвим, а это – лишний козырь нам. После первых же столкновений мои люди на торгах да на постоялых дворах нашептывать будут: бессмертен он, потому как богами отмечен или сам один из их сыновей. И имя у тебя подходящее – Ратибор, иначе – с ратью борешься.

– Возвысить хочешь?

– Не я, боги такой совет дали. Черни знамя нужно, прапор, ну, как у князя.

– А если князь или наместник его дружину нашлет?

– Э, где князь! Во Владимире сидит, о сборе налогов и податей думает. Если и пошлет гридей из младших, так числом малым. Одолеешь!

И такая убежденность в словах волхва была, что поверил ему Илья.

– Как мне людей твоих найти, Борг?

– А зачем их искать? Они тебя сами в нужный момент найдут. Да ты и сам поймешь, когда надобен будешь. А пока с девицей красной