Таши кивнул, и тот исчез.
Книжник трепетно погладил свиток. Эта сладкая минута неизвестности, когда вдыхаешь запах старины и гадаешь, что же там?
Поэма?
Рецепт?
Заклинание?
Растянуть время хотелось до последнего. А потому Таши спрятал свиток в один из внутренних карманов шалотты и быстрым шагом направился со двора.
— Друг мой, как я рад видеть тебя!
— Валиар, приятель, сколько лет, сколько зим!
Валиар? Таши навострил уши. Может, и не он… хотя нет. Ей-ей, будь Лейра мужчиной, так бы она и выглядела. Те же очертания губ, подбородка, тот же высокий лоб…
— А это твой сын?
— Да, мой Жайми!
— Боги, как же он вырос! А я его вот такусеньким помню.
Судя по движению руки, Валиар помнил младенца еще в материнской утробе.
Таши привычным змеиным движением скользнул за столб, откуда стал разглядывать… соперника? Нет, соперником этому придурку не бывать. Это даже смешно. Невысокий, пожалуй, Лейри он будет чуть повыше уха, тощий, светловолосый (волосы жидкие), лопоухий… фу!
Кажется, Валиар тоже это понимал, но улыбался широко. Как поется в поэме, сердце девичье — загадка и разгадать ее и солнце не сумеет… Вдруг да слюбится? А, не важно. А что он там мямлит? М-да, голос у лопоуши пронзительный и громкий. Еще и картавый.
— Я тоже рад познакомиться, дядюшка Валиар! Вы ничуть с тех пор не изменились…
Болван.
— Что ж, приглашаю вас к себе, познакомлю тебя с семьей, Жайми. Полагаю, ты их не помнишь… Лейри выросла, красавицей стала…
— Она перестала в носу ковырять?
Таши бросил подслушивать. Жених не только неказист, но и глуп. Лейру надо знать: этот лопоухий от нее скоро шарахаться будет, осенять себя знаком и бормотать: «Помилуй, Четырехликий»! А если девушка сама не справится, он поможет.
Домой вернуться или еще тут побродить, послушать новости, посмотреть товары?
Наверное, второе. Все-таки большой караван…
Далира Адалан встречала мужа в гостиной. Вместе с дочерью. Высокая, статная, без малейших следов морщин (спасибо дорогим притираниям), она ласково улыбалась. И улыбка не исчезла с ее лица даже при виде лопоухого недомерка. Мало ли… с лица воду не пить, был бы человек хороший.
— Шарви, как давно я вас не видела! А это ваш сын? Такой взрослый…
Гость раскланялся перед хозяйкой.
— Дорогая Далира, вы все так же очаровательны и разбиваете мое бедное сердце. Как же повезло Валиару… клянусь, будь я лет на десять помоложе, я бы украл вас, как дикари крадут прекрасных женщин.
— А я бы догнал тебя и пронзил своим копьем. — Валиар тоже улыбался.
— Папа, клянусь, я бы опередил тебя. — Жайми вклинился в разговор громко и неприятно. — Владеть такой женщиной — это владеть миром, как сказал великий Ашими…
— Тарсис, — поправила юношу Лейри.
— Разумеется, Ашими. — Жайми и не подумал признавать свою неправоту. — И он же сказал, что великих мудрость женщине не крепость…
— Тарсис сказал, мудрость женщине дана, чтоб семья была крепка, — спокойно заметила Лейри. — Хотя мой перевод с равхи слишком волен. А ваше изречение вообще аналогов не имеет. Полагаю, вы спутали «великих» — «шаэрр» и «семью» — «шиэре».
Юноша побагровел. Отец бросил на Лейри гневный взгляд, и ей пришлось радушно улыбнуться:
— Впрочем, я рада знакомству.
— Я тоже.
Парень, с багровыми от возмущения ушами, склонился к руке Лейры. И заорал дурным голосом. Отскочил назад, наткнулся на стол, свалил его, зацепился за ножку и сел прямо на осколки вазы.
Лейри невинно улыбалась:
— Что вас так поразило?
— Змея!!! — взвыл парень, отползая подальше и не замечая, что осколки-то острые.
