— А кто это такая?
— Певица и танцовщица. Кьянти. Кай, давай пригласим ее сюда?
— Имя какое-то…
— Псевдоним. А как ее зовут на самом деле, она не говорит. Давай, а?
— Лей, сходи к ней, договорись. Если не слишком дорого попросит, почему бы нет?
Пару музыкантов девушки так уже приглашали. Но певицу и танцовщицу?
— Хорошо, я схожу.
Рисальва Ларенсьон жила в одной из самых лучших гостиниц города. В «Золотом олене».
Лейри подумала и не стала сразу ломиться в номер. Зачем? Сначала надо поболтать с привратником и ключницей. Те оказались настоящим кладезем информации. Рисальву обозвали кьянтийской девкой. После добавили, что мужики ей вроде как и не нужны. Белье-то меняют. Если б кто похаживал, оно не скроется. А тут ничего такого.
Лейри пожала плечами. Она бы тоже не водила, а ходила сама. А то назавтра весь город знать будет.
— А она одна в нашем городе?
— Ну, как одна… У нее есть представитель. Слуги с ней… Двое парней и девка.
— А дети? Муж?
— Незамужняя она, это точно. Странно как-то, другая б мужиков водила, а эта от всех своими охранниками отгородилась…
Поток сплетен прервало явление… Дива. Или чудо. Кому как больше нравится.
Лейри не могла пожаловаться на свою внешность, но в присутствии такой женщины комплекс неполноценности развился бы даже у Раш. По лестнице спускалась кьянти. Высокая, смуглая, с гривой роскошных черных кудрей ниже пояса, в алом платье. А вот глаза у нее оказались неожиданно голубыми. И очень красивыми. Длинные ногти были окрашены хной. Как на руках, так и на ногах.
Лейри прикусила губу. Красавица? Нет. Нечто большее. Призыв, желание, искра огня, застывшая песня… не просто красота, но нечто восхитительное. Красавица плыла мимо, чуть улыбаясь и шелестя подолом алого платья… Только когда в нос Лейри ударил запах дорогих духов, она очнулась.
— Подождите, пожалуйста! Рисальва, я вас очень прошу уделить мне минуту внимания!
Женщина обернулась.
— Что тебе, девочка?
— А вы не могли бы выступить у нас в леанти? — сорвалось с языка Лейри. — Мы вам заплатим.
Женщина улыбнулась. Улыбка у нее тоже оказалась потрясающая.
— Леанти? Забавно, обычно меня приглашают не петь, а пить. Расскажи подробнее?
— Это леанти «Белая птица». Оно у нас в городе единственное, — бросилась в атаку Лейра. — У нас очень уютно. А приглашение… Мы с Кай… то есть с моей подругой решили кого-нибудь приглашать, чтобы разнообразить вечера. Поэтов, музыкантов… и если уж такая знаменитость, как вы…
— Хм… за одно выступление я беру до десяти золотых. И это самое малое.
Лейри опустила глаза.
— Я не уверена, что мы столько заработаем.
— Ладно. Я зайду в ваше леанти. Если мне понравится, обещаю подумать. Ланти у вас хороший?
— А вы зайдите и попробуете. — Природное нахальство всегда выручало Лейри, язык молол вперед мыслей. — Надеюсь, мы вас не разочаруем.
Женщина одарила Лейри снисходительной улыбкой, потрепала по щеке и исчезла за дверью. Наваждение медленно рассеивалось.
— Шай Раш!!! — Лейра Адалан встряхнула головой и поежилась, обнаружив, что платье на спине промокло от пота. Надо бы забежать домой переодеться.
Адаланы жили в центре города. Лейри была довольна своей семьей. Отец, мать, братья, бабушки-дедушки тоже есть, но мамины — в другом городе, а отцовские живут отдельно и не воспитывают каждый день.
Девушка ворвалась домой южным вихрем.
— Райса, принеси мне в комнату тазик с водой. И чем скорее, тем лучше.
В комнате Лейри скинула одежду и быстро выбрала нижнюю тунику в пол из тонкого белого полотна. Верхнюю… да хоть бы и эту. Ярко-голубую. У нее вообще была слабость к голубым тонам, хотя яркой брюнетке шло все. Но вкус… Каирис вот с ее молочно-белой кожей и ясными глазами больше подходили пастельные и розовые тона, так что девушки весьма эффектно смотрелись рядом. Но Рисальва… создает же Четырехликий такое совершенство…
Лейри наскоро ополоснулась, оделась, перехватила верхнюю тунику широким поясом. Голос отца настиг ее у входной двери.
— Лейра Адалан…
