– Да, я могу написать и жрецу.
– Вы уложитесь до завтра, лайри? Я готов отдать письмо вашим сородичам, – подал голос лойрио Эрен. Все это время он любовался Тайяной.
Вот как выглядят лесные феи! Очаровательные, почти невесомые, хрупкие и неуловимые. Им отдают свое сердце в единый миг – и на всю жизнь. А он- то и не верил сказкам!
– Да, лойрио. Благодарю вас. – Яна нежно улыбнулась.
– Я правильно понимаю, что вы, лойрио, – это заговорил внезапно трайши Нокрист, – сын жреца Леса?
– Да, – приосанился Шет.
– Но вы здесь не главный, верно?
– Дома эти твари поплатятся за наглость, – прошипел Шетаран. – Там главный мой отец.
Все с удивлением уставились на трайши. Что ему надо?!
И Нокрист усмехнулся:
– У меня к вам предложение. К вашему отцу. Его Величество Таррэн Третий предлагает Лесу переговоры о торговле и взаимопомощи. И взамен ваших услуг готов помочь в любых делах нархи-ро на территории нашего королевства.
Шетаран приосанился:
– Это чрезвычайно любезно со стороны Его Величества.
Яна резко побледнела, но под наложенной краской этого никто не заметил.
– Разумеется, мы готовы поспособствовать улаживанию вашей мелкой проблемы.
– Что?! – Аэлена вскочила с кресла. – Да вы в своем уме?!
Трайши Нокрист насмешливо посмотрел на нее:
– Лайри, сядьте на место. Вы как были низкородной, так ей и остались. Истинно высокородные понимают, что судьба одного человека ничтожна перед делами государственными.
Яна похолодела. Пара слов – и ее просто погрузят в трюм и отвезут в Лес. И выдадут замуж за Шета. Древние Боги, помогите!
Ш’аари, ш’аалесс, не оставьте непутевую нархи-ро своей милостью!
Видимо, сил у древних богов не хватило.
– Что ж, – приосанился Шетаран. – Вы сейчас отдадите приказ погрузить лайри Риккэр в трюм нашего корабля – и на рассвете мы отплывем. А как только я доберусь до Леса…
– Я отплыву с вами, – спокойно оборвал его трайши Ландар. – И мы все обговорим с вашим уважаемым отцом на месте…
Шетаран подумал пару минут и кивнул:
– Принято. Отец будет доволен.
Яна вдруг почувствовала себя как шарик на ниточке. Только шариком была ее душа. Она словно со стороны смотрела на свое тело, на всех окружающих – и это было так странно и так непонятно…
Слова – и те выговаривались с большим усилием:
– Я… скорее… сдохну!
Шетаран принял ее заикание за проявление слабости и довольно осклабился:
– Значит, сдохнешь! В Лесу! Вернувшись к корням!
В другое время Яна испугалась бы.
Возвращение к корням – древняя казнь, которая применялась к обидчикам Леса. Их привязывали на одной из тайных полян – и за несколько месяцев сквозь их тела прорастали корни, делая святотатцев частью Леса.
Но сейчас ей все было безразлично. В груди нарастала боль. Туманила багровыми всполохами сознание, подкашивала колени, заставляла склонить голову, стрясала судорогами тело…
Она не могла понять, что происходит. Ее то выбрасывало из собственного тела, то возвращало обратно, заставляя сгибаться от жгучей боли. Она бы давно закричала, но горло перехватило спазмом.
Шетаран победно улыбнулся:
– Вы, бабы…
– Я не позволю ее забрать, – ледяным тоном произнесла Аэлена, вставая перед Яной.
Она не понимала, что происходит, но заметила, что с подругой неладно. И, не задумываясь, кинулась на ее защиту. Аэлена уже не видела, как за ее спиной закатила глаза и обмякла в кресле Яна, не видела, как Ааша ткнулась в безвольную руку подруги носом и резко вскочила на лапы, готовясь к худшему…
