И для разговора нужно выглядеть… потрясающе.

Темно-зеленое бархатное платье Яна заказала давно. Увидела ткань и не смогла удержаться – вот как есть лесной мокрый мох, только мягкий-мягкий. А оттенок точно такой. Оставалось уложить волосы – и все готово. Это с точки зрения Яны.

У Аэлены было другое мнение, а потому весь дом с раннего утра сбивался с ног, пришивая хрустальные бусины к туфелькам, отглаживая зеленые же бархатные ленты нужного оттенка и подбирая украшения. А сама художница занялась подругой.

Заплела волосы в косу красивого рисунка, перевила лентой, уложила короной вокруг головы и теперь подкрашивала лицо. Красиво же!

Яна шипела, но терпела.

Ааша, которой отполировали и подстригли когти, отмыли с розовым маслом мех, расчесали и навязали на шею громадный зеленый бант в тон платья хозяйки, тоже терпела.

Пока ей не решили почистить зубы.

Тут-то волчица и предъявила весь набор. Слуги обиделись, но в покое ее оставили. А вот у Яны таких впечатляющих клыков не было, пришлось терпеть.

Впрочем, конечный результат того стоил. Сама себе Яна показалась статуэткой из малахита. Переливается оттенками зеленого платье, загадочно светятся глаза, улыбаются розовые губы… Красотка! Было бы для кого!

Но тут Аэлена оставалась непреклонной. Как и в том, что пойдет с подругой. Она может не ходить в кабинет к градоправителю, но Яну одну не бросит. Ни за что!

Точка!

Это же заявил и Гарт. Яна числится его невестой? Значит, он за нее в ответе. И будет отвечать. Кому-то что-то не нравится? Их трудности. А он от Яны ни на шаг.

Девушка пожала плечами и согласилась. Она чувствовала себя не слишком уверенно, а рядом с друзьями все же безопаснее. Вот если бы Рошер пришел – вообще отлично. Или хотя бы некромант… Но и тот, и другой куда-то запропастились.

Зато…

Когда карета остановилась перед зданием управы, руку Тайяне подал не Гарт. О нет. Руку ей подал трайши Нокрист Ландар. Аристократичный, очаровательный, с потрясающей улыбкой на скульптурно вылепленном лице. Просто восторг.

Яна кончиком туфельки пнула мысль о том, что лойрио Эрен сообщил трайши, когда она появится, и поплыла на розовых волнах влюбленности. Какой такой жених? Знать не знаю никакого Шетарана. Скажите, трайши, а правда, что вы…

В арьергарде, поддерживая под руку Аэлену, злобно сопел Гарт.

Последние двенадцать часов Караш мечтал об убийстве. С особой жестокостью, расчлененкой и пытками. Очень хотелось.

Шетаран замучил всех.

Сначала он порывался куда-то бежать и что-то делать. Потом надеялся, что Яна явится на встречу, и перебирал кары для беглой невесты. Потом впал в сомнение и опять собрался устраивать засаду рядом с городской управой. Едва удержали. Потом решил, что Яна будет его на коленях умолять, а он еще подумает, возвращать ее в Лес или нет.

Потом…

Когда за ужином Шаннер лично накапал ему снотворного в кубок и в качестве аргумента показал кулак, одобрили все. И даже поняли Тайяну. Тут не то что из Леса сбежишь – от такого жениха на сосне повесишься! Дурак – это навсегда.

Но долг превыше всего, вот и пришел Караш в назначенное время к градоправителю, а Шетарана, естественно, взял с собой. А как его оставить? Не удержат ведь, сбежит и скандал учинит. Международный.

Многого ожидал Караш.

И отказа, и угроз, и даже возможного ареста, и того, что Тайяна сбежит, а им придется гоняться за беглой невестой по Интару и Мерлору еще лет пять. Но уж точно не злорадной улыбки на лице лойрио Эрена.

– Вы, лойрио, хотели видеть лайри Риккэр?

– Да, – согласился Караш.

– Она здесь. Лайри, прошу вас.

И в комнату вплыла… вплыло…

На какой-то момент Караш понял Шетарана. И даже посочувствовал.

Сам он не помнил Тайяну, даже, возможно, никогда не встречался с ней. Нархи-ро не так много, но ведь обычная же девчонка! Чего их запоминать?

А вот было чего.