– Называйте Комрек тюрьмой, если вам угодно, мистер Эш, но я сомневаюсь, что вы услышите хоть какую-нибудь жалобу от так называемых заключенных.

Эш решил, что пора завести разговор о безопасном проходе для себя и Дельфины.

– Говоря о заключенных, лорд Эдгар… – Но старик перебил его.

– Я уверен, что вы успели узнать нескольких печально известных личностей. Генерала Луковича, например, – добавил он с усмешкой. – Как я понимаю, он непреднамеренно спас вам жизнь. Это для вас удача.

Только теперь до Эша дошло, насколько ему везет до сих пор оставаться в живых. Во-первых, из разбившегося лифта он вышел почти невредимым; затем охранники прибыли в зону сдерживания как раз вовремя, чтобы не дать тамошним пациентам разорвать его в клочья; а этим утром их с Дельфиной спасли от диких кошек в самую последнюю секунду. Потом этот пароль для доступа к компьютерным файлам и то, с какой легкостью слово SANCTUM пришло ему в голову. Он никогда не верил в ангелов-хранителей, но получалось так, будто что-то здесь работало в его пользу. Удача или что-то еще, но он каким-то образом чувствовал, что он не совсем один. Так или иначе, если удача на его стороне, с тем же успехом может случиться так, что он оттолкнет ее от себя.

– У нас есть другие, подобные Луковичу, – говорил Шоукрофт-Дракер, – мы в Комреке не судим, мы просто слушаем.

– А то, что слышите, конечно, используете для шантажа.

– Ничего столь грубого, мистер Эш, хотя я признаю, что наши гости и их знания зачастую очень выгодны для нас.

– Как насчет Роберта Максвелла? Насколько «выгоден» был он вам во время своего здесь пребывания?

Лорд Эдгар напрягся и тщательно осмотрел исследователя тяжелыми, усталыми глазами.

– Как же вы это узнали? – Тон у него был скорее любопытствующим, чем угрожающим.

Эш понял, что действует себе во вред: чем больше он знает, тем меньше вероятность того, что лорд Эдгар позволит ему уйти.

– Ничего я не узнавал, – сказал он, отступая. – Это просто удачная догадка. Я никогда не верил истории, что у Максвелла был сердечный приступ или же он прыгнул за борт. Но ему надо было исчезнуть, а это было бы идеальным местом.

– Очень проницательно, мистер Эш.

Лорд Эдгар вдруг выпрямился, как бы делая усилие, чтобы вернуть себе властность. Эш знал, что Байроне наблюдает со стороны.

– Собственно говоря, невероятно проницательно, – продолжил он. – Вы, кажется, «угадали» о Комреке слишком многое. Полагаю, доктор Уайетт оказала вам некоторую помощь в этом вопросе. Возможно, мне надо было рассказать вам обо всем, это могло бы помочь вашей работе касательно нашей проблемы. Однако эта проблема не обязательно останется таковой слишком уж долго.

Эш нахмурился, недоумевая. Не намекал ли Шоукрофт-Дракер, что Эш скоро перестанет быть проблемой? Это звучало зловеще. Тем не менее, он был заинтригован: лорд Эдгар продолжал раскрывать тайны Внутреннего двора в большей мере, чем парапсихолог мог ожидать. Он был в ужасе от поименного списка преступников и деспотов, которые провели или проводили свои последние дни в Комреке, меж тем как весь мир полагал, что они стерты с лица земли. И все же это было увлекательно.

Самая интригующая история касалась Рудольфа Гесса, заместителя Гитлера, и его одиночного полета в Шотландию в разгар Второй мировой войны.

– Возможно, вы читали о знаменитых сестрах Митфорд? В частности, о Юнити Митфорд, которая стала одержима Гитлером и, к сожалению, влюбилась в него?

Лорд Эдгар снова подался вперед в своем кресле, словно одаривая исследователя своей доверительностью.

– Или, – тихо сказал он, – об одиночном прилете Гесса в Шотландию. Видите ли, Юнити Митфорд, зачарованная Гитлером, забеременела от него. Когда была объявлена война, она выстрелила себе в голову в Английском саду в Мюнхене. Покончить с собой ей не удалось, но пуля все же вошла ей в мозг. Семья доставила ее домой и сразу же отослала в тайное место, где она и родила ребенка от Гитлера.

Эш был серым от потрясения, но ему удавалось сохранять неподвижность и невозмутимость.

– А теперь, внимание, ирония судьбы! – Шоукрофт-Дракер по-прежнему наклонялся вперед в своем кресле, морщась. – Ребенок был не мальчик. Мечты Гитлера произвести наследника мужского пола, который пошел бы по его стопам, не оправдались. Ребенок был девочкой! – Лорд Эдгар слабо хлопнул себя по колену, словно считал такой исход чрезвычайно забавным.

– Мало того: великий фюрер, вождь Германии и большей части Европы в то время, не только родил девочку, но было очевидно, что она ненормальна! – Голос у него «взвился» чуть ли не до истерики, но Эш остался равнодушен. – Она была ненормальной, дорогой друг, с деформированной головой, и была, как должны были в скором времени обнаружить врачи и воспитатели, еще и слабоумной. Можете себе представить шок Гитлера, когда эта новость дошла до него? А уж Черчилль постарался, чтобы она дошла.

– Черчилль знал?

– Разумеется.