Эш рассказал ей о Луковиче, зная, что отметины у него на теле были бы очевидны, и о том, что произошло в отделении для буйных.

– Я боюсь, Дэвид, – сказала она. – Боюсь за тебя, за Льюиса и за себя. – Дельфина крепко прижалась к Эшу, и тот вдруг почувствовал, что колебания между ними улетучиваются.

Все страхи и опасения, бывшие его проблемами, оказались сметены; сметены, потому что, как ни смешно это могло бы показаться при таком коротком знакомстве, он знал, что действительно любит ее и будет ее защищать – как и Льюиса, если дело дойдет до этого – изо всех своих сил. Этого могло оказаться недостаточно, но в жизни он уже преодолел несколько довольно мрачных ситуаций. Это стоило ему очень дорого. Но он узнал, что нет ничего непреодолимого или способного оказать сопротивление, чтобы не вступить с этим в борьбу. Он дважды терял женщин, о которых заботился, ну и что? Он добьется, чтобы такого не случилось в третий раз.

Он снова осторожно притянул Дельфину к себе в объятия, и она с охотой отозвалась.

Медленно раздев друг друга, они лежали голые под простыней – предвкушение острых ощущений само есть важная их часть.

Пока они целовались, губами и языками усиливая страсть друг друга, Эш вел рукой по телу Дельфины от бедра, в углубление талии, потом выше, к грудям, слегка отодвинув от себя верхнюю часть ее тела, чтобы можно было не только ощущать, но и видеть эти твердые, но нежно очерченные груди с темными ореолами вокруг розовых сосков. На ощупь они были изысканны, на вид – прекрасны. Он легонько провел пальцами над ними, чувствуя поднявшийся сосок внутри своей ладони.

Она сделала быстрый вдох, затем выдохнула с удовольствием, и ожиданием. Его язык увлажнил один сосок, так что она выгнулась, прижимаясь к нему бедрами. Не поддаваясь бурлившему в нем желанию – он так затвердел, что чувствовал: вот-вот взорвется, – он тихо дышал на ее соски, иногда прерываясь, чтобы снова их увлажнить, так что выдыхаемый им воздух возбуждал ее еще сильнее.

Дельфина крепко прижала его голову к своей груди, так что его рот охватил большую ее часть, меж тем как язык по-прежнему дразняще двигался. Она передвинула его губы к другой груди, и теперь его движения стали дикими, еще более яростными. Теперь уже ее рука скользнула вниз по его стройному телу, по груди, по животу, а затем еще ниже. Ее нежные пальцы обхватили его член, и Эш негромко вскрикнул от восторга. Она непрерывно гладила его, все настойчивее, все сильнее, пока он не заставил себя остановить ее руку, прежде чем страсть совсем его переполнит.

Он усмехнулся в ответ на ее удивленный взгляд.

Она улыбнулась. «Прости», – сказала она, но он видел, что страсть по-прежнему горит в ней, как красное сияние, распростертое на манер нагрудника поверх ее светло-кофейного торса, чуть ниже горла и между грудей.

Он потянул ее вбок, чтобы она оказалась под ним.

– Дэвид, пожалуйста… – Она задохнулась, потому что больше, чем что-либо на свете, ей нужно было, чтобы он в нее вошел.

Эш точно знал, чего хотела Дельфина, потому что сам хотел того же.

Он осторожно отстранился ровно настолько, чтобы позволить своим пальцам блуждать по ее плоскому животу, почувствовав ее внезапную напряженность, когда они скользнули по нижним подбрюшным мышцам. Он достиг густых черных завитков ее лобковых волос, края которых были такими четкими, что они казались аккуратно подстриженными, маленького V-образного очертания, которое, казалось, указывало путь. Его пальцы побежали через него, и он снова почувствовал, как напряглось ее тело.

И он, и Дельфина знали: то, что должно было вот-вот случиться, повлияет на всю их жизнь. Эш отдал себя в ее подчинение. Он погрузил пальцы в щель меж ее бедер и был удивлен и обрадован тому, как сильно увлажнена Дельфина, ибо это явно говорило о ее возбуждении. Потом, желая угодить ей, Эш совершил ошибку.

Его губы ласкали изысканный изгиб ее гладкой шеи, двинулись дальше вниз, обхватив сосок одной груди, прежде чем перейти к другому. Она стонала от удовольствия. Он опускался ниже, и она выгибала шею на подушке, в сладких муках двигая головой из стороны в сторону.

Эш опускался ниже, вдвигая язык в темную чащу завитых волос…

И вот в этот миг она застыла. Он, встревоженный, остановился. Она пыталась столкнуть с себя его плечи.

– Дельфина?.. – Он поднял голову, чтобы взглянуть ей в лицо.

– Прости, Дэвид. Прости.

В уголке одного ее глаза образовалась слеза, скользнувшая по виску в волосы над ухом. Эш ничего не понимал, но потом кое-что пришло ему в голову. Он приподнялся на локте, чтобы посмотреть ей в глаза.

– Это из-за медсестры Кранц?

Он сделал догадку, основанную на подозрении, на том, как Рейчел Кранц реагировала на него всякий раз, когда они встречались, особенно когда с ним была Дельфина, – на презрении у нее в глазах, на прямизне и твердости ее рта, на холодности атмосферы между ними. Ну конечно. Это была ревность, даже ненависть. Но неужели они с Дельфиной?..

Он положил голову на подушку и осторожно повернул лицо Дельфины к своему собственному. Эш был отличным наблюдателем, он мог легко прочитать настроения других людей, как правило, верно угадывал все, что их беспокоило. Это была одна из причин того, почему он так преуспевал в своей