женского организма… Но женщина без груди все равно как мужчина без члена.

Чертыхнулся, состроил кислую физиономию. Вздохнул, потянулся, развел руки, по очереди коснулся пальцами правой и левой руки кончика носа. Попал. Ничего не изменилось, координация в порядке.

Сел, положил ногу на ногу, постучал под коленом – нога нормально дергалась, как и полагается порядочной ноге. Переложил ноги, снова проверил – норма.

Встал, развернулся и с выдохом нанес несколько ударов предполагаемому противнику – руками, ногами, с прыжком и без, подпрыгнул, сделал оборот и снова приземлился на ноги. Все работало, все крутилось-вертелось, как у акробатки, которую Сергей видел на балу. Да, нынешнее его тело было великолепно.

Кстати сказать, почему-то ему казалось, что в женском теле все боевые упражнения получались гораздо эффективнее. Вероятно, просто показалось. Сам не заметив того, Сергей уже сжился со своим новообретенным телом, и когда изменил его на мужское, испытал легкий дискомфорт, будто мозг растерялся, не зная, что ему делать с этим изменением.

Улегся на постель, глядя в потолок, задумался – может, неправильно поступил? Нужно было остаться в мужском теле – месяц, два, три, даже годы, – и мозг привыкнет к телу, вживется в него, и… Сергей останется мужчиной? Вернее, станет мужчиной, полноценным во всех отношениях?

«Нельзя пока. Ты эффективнее в этом теле. Потом, все будет потом. Пробьемся. Меня другой вопрос интересует. Тебя не беспокоит, что та же Лорана так спокойно отреагировала на смерть мужа? И уже на другого мужчину заглядывается! Честно сказать, это как-то коробит. Вот так свяжешься с бабой, грохнут, а она через две недели будет голая перед чужим мужиком крутиться. Задницу ему показывать. Странно все это…»

«А что странного? Значит, не любила. Вообще-то можно выяснить это у нее самой».

«Если скажет».

«А почему не скажет? Что она теряет? И вообще-то от тебя зависит ее благополучие, можно это внедрить ей в голову. Попытаться, по крайней мере».

«А Занда? Эта тоже – жениха ее ты убил, а она шуры-муры с тобой разводит, это как? С убийцей-то своего любимого?»

«Да не любимый он ей был! Ты же знаешь! Хотелось ей прикрыться тем парнем, как каменной стеной, опереться на него. Женщине и на Земле трудно жить одной – без мужчины, без помощи и ласки, а тут, в этом мире, где культ силы возведен в абсолют? Здесь женщине без мужика просто гибель! И Занда знает это наверняка, как, кстати, и Лорана, – этот мир принадлежит мужчинам».

«Ты скажи об этом бабам из Эорн – вот они посмеются!»

«Эорн – реликт, остаток матриархального прошлого. Нежизнеспособная ветка цивилизации, странным образом сохранившаяся в Мире. Как целакант на Земле, ископаемая кистеперая рыба, каким-то чудом дожившая до наших дней. Эорн обречены, но пока этого не знают. И скорее всего, тем, кто их добьет, будет Гекель – если мы его не остановим».

«Ты вначале останови… какого черта просто лежишь и не занимаешься тем, чем нужно? Давай не увиливай, Серега! Устал? Ну и что? Это не имеет никакого значения. В бою никто не спрашивает, устал ты или нет. А ты сейчас в бою. Покой нам только снится, не забывай…»

Сосредоточился, одновременно расслабив тело, распустил его, представив водой, вытекающей из пакета, – так когда-то учил тренер… Мысли витали где-то далеко, еще немного, и душа вылетит из тела, оставив этот грешный мир, чтобы отправиться к другому, возможно, гораздо более грешному.

Даже не открывая глаз, Сергей чувствовал все, что находилось рядом: стулья, столы, шкаф – сгустки материи, уплотнения пространства, которых касался его модифицированный мозг руками-лучами. Картинки, которые видел Сергей, напоминали схемы или, скорее, чертежи. Объекты висели в пространстве, перемещались, и увидеть их не мешала даже стена. Похоже было на то, что Сергей видел с помощью гравитационных волн, для которых нет преград. Так он решил – после долгих размышлений о природе гиориторнии. Сергей умел управлять гравитацией! Видеть в гравитационный лучах!

Расстояние, на котором он мог видеть, после десяти дней тренировок не превышало шести-восьми метров. Каждый день, каждый час тренировок совершенствовал умения, прибавлял расстояние гравивидения. Сейчас он наблюдал, как за стеной перемещались девушки, занимавшиеся тренировками, – фигуры, больше похожие на схемы роботов, – угловатые, странные, как будто их нарисовал ребенок, увлеченный научной фантастикой. Они то исчезали в черном тумане, выходя за зону действия гравивидения, то становились четкими, ясными, когда девушки приближались к стене, за которой находился Сергей.

У него на лбу снова выступили капельки пота – смотреть сквозь стену таким способом оказалось не так уж и просто, Сергей уставал после занятий так, будто разгружал вагон с углем. Не мышцами уставал, нет, – мозг отказывался работать после таких нагрузок. Путались мысли, наваливался сон, нападала апатия, и не хотелось ничего – ни думать, ни делать, просто валяться и смотреть в потолок. Помогали стимулирующие средства, бодрящие снадобья, но Сергей старался ими не злоупотреблять – привыкнешь, потом трудно будет отказаться от допинга. Нет уж, как-нибудь без стимуляторов. Хватит, настимулировался на Земле.

Сократив зону просмотра пространства, сразу почувствовал облегчение – теперь его магическая способность работала вполсилы. Теперь нужно было заняться тем главным, ради чего, собственно, он и тренировался в гиориторнии.

Потянулся к столовой вилке, которую специально принес из столовой, коснулся гравитационными руками-волнами-лучами, уцепился за нее