– Не ваше мерзкое мясо! – Красные глаза горгуля вспыхнули, и он облизал верхнюю губу. – Редкое мясо… Вкусные сырые юркие деликатесы…
– Ты о чем?
– Мясо Детей Нимуэ, – пояснил Зайчик. – Волшебное мясо, глупый девочка. Феи, фурии, гоблины, призраки, я ем их всех, да… Но немного, – добавил он, очевидно пытаясь утешить И золу. – Кусочек то там, то сям. Фей, только если они не переборщат с нектаром, а больше всего Зайчик любит единорогов – самые редкие и самые вкусные. Их мясо придает мне силы, чтобы я защищать!
Потрясенная Изола схватилась за кольцо на цепочке.
– Заруби себе на носу, – онемевшими губами промолвила она, – я дала обещание Алехандро кормить тебя и предоставлять крышу над головой. Ты никогда не говорил, что я должна убивать единорогов! Мы так не договаривались!
– Не единорогов! – запротестовал горгуль. – Единорога. Всего одного хватит надолго!
– Но они – вымирающий вид! Я сама никогда их не видела! Им так сложно выживать в нашем мире! Даже в Авалоне для них уже небезопасно! У них только недавно родился первый детеныш за много лет…
– Отлично. Жеребенок – ням-ням. Придаст мне сил надолго, девочка.
– Забудь!
– Тогда забудь о нашем уговоре! Дурочка еще глупее, чем Зайчик думал. Дурочка жертвует свой жизнь ради ребенка чудовищ!
– Они не чудовища! – закричала Изола. – Они умные и чувствительные создания! Они живые, и не тебе решать, когда им умирать!
– В таком случае дурочка сам решил умереть. – Он скрылся в комоде среди детских игрушек, которые Изола так и не отважилась выбросить. Спустя секунду она услышала шорох конфетных оберток: горгуль поедал сладости, припрятанные на черный день.
– А я-то думала, что кормить Цветочка – это жесть, – пробормотала Изола.
– Я уходить, – объявил Зайчик, словно подросток, который говорит, что уйдет из дома, но надеется, что родители станут умолять его остаться. – Без еды я теряю силы.
Изола и ухом не повела.
– Если я уйдет, ты станешь одержимой, – проворчал горгуль, – и она тебя уничтожит.
– И ты все равно собираешься уйти? – фыркнула Изола.
– Неважно. Ты уже одержимая.
Изола замерла.
– Уже давно. Она собрала вокруг тебя темную силу. Но ты сильнее, когда у тебя есть стены – призраки, русалки и все такое. Зайчик – твоя последняя стена. Нет стены – нет Изолы.
Он запрыгнул на подоконник и носом приоткрыл створку.
– Зайчик, подожди!
Он насмешливо оглянулся.
– Значит, ты все же можешь выговорить мое имя, а?
Горгуль презрительно фыркнул и соскочил с подоконника. Приземлившись, он стремглав рванул в лес, словно порыв ночного ветра. Изола швырнула ему вслед карамельку на дорожку. Ей было наплевать, что сказал мерзкий горгуль. Она сама построит вокруг себя стены.
Когда Изола вытащила из-под кровати листовку, позвонила в Церковь Разомкнутых Сердец и сказала секретарю, чего хочет, первым делом ее спросили не о душевном здоровье, а об имени.
– Люкс Лисбон.
– Будем рады вам помочь, мисс Лисбон. Вы правильно поступили, решив позвонить нам. А теперь, пожалуйста, ответьте на несколько вопросов. Верите ли вы в Бога всем сердцем?
Шива. Вишну. Афродита. Нимуэ.
– Конечно.
Акриловые ногти защелкали по клавиатуре, словно подкованные мурашки по спине Изолы. Она поежилась.
– Ага. И сколько вам лет, мисс Лисбон?
– Шестнадцать.
На проводе повисла пауза.
– Извините, – наконец произнесла секретарь. – Мы не изгоняем бесов из подростков.
– Наконец, принцев больше не осталось. Но не осталось и драконов, потому что принцы убили их всех и теперь горячо молились мертвыми руками и губами за любимую сестру. Лежа в логове драконов, принцесса чувствовала, как братья один за другим покидают этот мир, и знала, что за ней никто не придет, и поэтому ей нужно найти в себе силы одолеть последнего и самого страшного дракона.
– Какого?
