Я рассказывала это — быстро, взахлеб, боясь, что опять забуду. Закончив, вскинула взгляд и увидела, что Джой поднялся и смотрит на меня сверху. Сейчас было видно, какой он бледный, осунувшийся. И какие тусклые у него глаза.
— Это был я, — сказал Джой.
В тот пятничный вечер он поддался на предложение приятеля посетить сауну. Не просто попариться-расслабиться, а провести переговоры — да-да, важные сделки часто заключаются далеко не в офисной обстановке!
Вечер пропал зря. Ответственное лицо быстро надралось, а так как Джой практически не пил — две рюмки не в счет, — еще и обиделось. Он высидел ровно столько, чтобы убедиться, что ничего уже не поделаешь, и ретировался по-английски.
Проклятое Чертово Кольцо, несмотря на поздний вечер, стояло прочно. Пришлось объезжать его по дворам, в которых обнаружились ограды, цепи, а кое-где и бетонные блоки поперек проездов и арок. Во времени ничего не выиграл, только нервы зря попортил. Так что, когда Джой вырулил на улочку с односторонним движением, свободную от авто и прочих мешающих факторов, он вздохнул с облегчением и нажал на газ.
Зря, конечно, мокрый асфальт к ночи обледенел, а переобувание машины Джой традиционно откладывал. Машину занесло на перекрестке, Джой закрутил руль, стремясь избежать дальнейшего скольжения, и внезапно увидел темный силуэт перед самым капотом. Машина завернула раз, еще, слабый удар — скорее шлепок — и наконец встала.
Джой сидел, сжимая руль и тупо глядя перед собой. Фары освещали усиливавшийся дождь и черные выбоины и свежие заплатки дороги.
Приехали.
Он посидел еще. Медленно отстегнул ремень. Медленно вытер стекавшие до самого рта капли — не кровь же? Повернул ключ зажигания. Фары погасли. Что он различит в такой темноте? Джой повернул ключ обратно, вновь увидел кусок выхваченной из темноты дождливой ночи и, не думая, что делает, нажал на газ.
…Пришел в себя, когда пролетел уже три квартала. Резко свернул к обочине — так поворачивают только в любимых Янкиных дорамах. Выскочил из машины, метнулся туда-сюда и прислонился задом к капоту. Трясло как в лихорадке. Нестерпимо хотелось курить — хотя после смерти отца от рака легких он даже пробовать перестал. Снова вытер мокрое лицо, с удивлением поглядел на красную руку. Не запомнил удара совершенно.
Джой запустил пальцы в волосы и несколько раз больно дернул — вариант приводящей в чувство пощечины. Так. Завтра открыть счет на мать. Отдельный — на Янку. Акции переоформить на Серегу — он надежный, бизнес не потопит, хотя кусок, конечно, отхватить попытается. Квартиру — тоже на мать. Машины — на продажу, деньги пригодятся семье, на адвоката и ему, когда выйдет…
Ч-черт!.. Что он делает?! Куда рванул?
Он никого не нашел. Специально проехал вдоль всего короткого проспекта, вглядываясь в темные тротуары и газоны. Потом прошел пешком с фонариком. Завернул и прочесал ближайшие пустынные дворы. Никого. Ничего. А был ли мальчик? Или девочка…
Джой стоял на перекрестке — мокрый, измученный, — пошатываясь и потерянно оглядываясь — фонарик хаотично описывал круги по асфальту. И не чувствовал ничего: ни облегчения, ни страха. Ни-че-го. Куда человек делся? Если встал и ушел — хорошо, значит, хотя бы жив… опять же не факт… Если увезли…
— Увезли. Пара возвращалась домой, наткнулась на меня, вызвала «Скорую», та почему-то очень быстро приехала…
— Там вообще ничего не было: ни следов, ни вещей… Я даже некоторое время честно думал — показалось. Джой отвел взгляд. — Хотел так думать.
Разыскивать сбитого он начал с утра. Происшествия. Гаишные сводки. Потом к поискам присоединилась Мария, добивавшаяся «отчего на нем лица нет», и наконец добившаяся. Секретарь внесла элемент упорядоченности. Выяснила, какая «травма» какой больницы в тот день принимала по «Скорой», методично разузнала обо всех поступивших за сутки жертвах дорожных происшествий. Потом так же методично подняла на уши морги. Бесполезно.
— Ну да. Никто же не знал, что это меня машиной задело! Все думали — споткнулась, упала… И сразу в нейрохирургию… Поэтому ты меня и не нашел.
Инга дотронулась до него. Она его еще пытается успокоить!
Джой отдернул руку и отошел к окну.
— Ты поняла, что все это с тобой сотворил я? Травма, кома на полгода…
— Но ты же не специально!
— …а еще струсил и уехал с места происшествия!
— Ты же вернулся!
— Да ты за это время могла три раза умереть! Я столько раз представлял, как истекающий кровью человек ползет по мокрому асфальту, добирается
