существование. Только и бормотал:
– Никак не могу, никак! Трофей моего сына и племянника. Вот если ты им предложишь такую же сумму или чуть больше, может, они и согласятся. Дождись вечера, а уж тогда…
Гость согласно покивал и первым стал подниматься из-за стола. Так что вскоре вся компания ушла, а женщины получили возможность выговориться и обсудить увиденное. И первым делом знающие поведали, кто же такие аскуархи и где они обитают.
Те жили далеко, месяца два пешего пути на юго-запад. Высоко в Громовых горах, что своими гребнями и открытыми площадками буквально царапали пролетающие над ними острова. И в этом сразу сказывалось огромное преимущество горцев над всеми лесовиками. Они считались как лучшими торгашами между небом и землёй, так и лучшими воинами, терроризирующими не только обитателей леса и предгорий, но и некоторые народности, проживающие непосредственно на островах.
Ко всему прочему аскуархи владели самой обширной и достоверной информацией об устройстве всего мира, о залежах полезных ископаемых, о наличии и тайных захоронениях артефактов и прочем. И умело пользовались своими знаниями. Именно потому и являли собой наивысшую опасность, когда отправлялись в свои дальние, порой истинно карательные экспедиции. Чем воевать с такими, многие предпочли бы лишиться чего угодно. Ведь без всего можно прожить. Даже ценнейшие сокровища не стоят человеческих жизней. Но пришельцы с далёких гор ничего не спрашивали, просто приходили, убивали и забирали, что им хочется.
В свете их союза с болотными шакалами опасность для племён Севера многократно возрастала. В частности, для клана Чёрного Сольера. Аскуархи хотели чего-то особенного, и тот же обвал в ущелье, ведущем к стойбищу «За Восточным», говорил, что это их рук дело.
«А если они ещё и меня купят, – в панике и депрессии размышляла землянка. – То лишь для того, чтобы поиздеваться, а потом убить! И что мне делать?.. Что дела-а-а-ать?!» – И слёзы сами потекли по щекам.
Поздней ночью вернулись шакалы. В том числе и те, которым женщина принадлежала как трофей. И оба не слишком долго налегали на свой ужин, запиваемый пивной брагой. Отмахнулись от настойчивых предложений о покупке со стороны командира аскуархов и поспешили в свой чум.
Стонущая от горя и бессилия Жармин лежала там уже два часа, распятая, как и прошлую ночь, и не знала, как себя умертвить. А когда пришли веселящиеся киюри, постаралась вызвать в себе такое крайнее отвращение, чтобы сознание накрыла спасительная тень беспамятства.
К сожалению, не получилось…
Ад наступил. И только после часа мытарств и душевного терзания сознание стало куда-то проваливаться. Только вот явно не в беспамятство…
А куда тогда, спрашивается?..
Глава 27
Арис был в шоке! То он был в неге, ощущая ласки Дамиллы, и вдруг приснилось, что он вновь стал женщиной и его весьма жёстко в сексуальном плане берет мужчина. Причём не один, а с ещё одним партнёром!
Попытался сообразить, что да как. Но чётко вспомнил: вот только что Дамилла доставляла ему огромное удовольствие, и он находился почти на вершине блаженства. Затем вроде как провалился в приятную, дремотную истому… И вдруг этот сон! Причём настолько реальный, что, не будь Шенгаут в прошлом женщиной, наверняка бы сразу сошёл с ума. А так крепкая женская психика выдержала и стала анализировать происходящее:
«Главное не паниковать! Что со мной?.. Новое чудо?.. Иначе говоря, я опять стал… хм, ста
При этом Арис неожиданно, но верно осознал, что привык быть мужчиной, ему это очень понравилось, и вновь становиться женщиной ему категорически не хотелось. Только вот действительность жестоко твердила одно и то же: «Ты – женщина! И тебя насилуют, в грубой извращённой форме сразу два мужика!»
«А почему насилуют? – всплыл поплавком из странно замутнённого сознания вполне резонный вопрос. – Может, у нас всё по согласию?»
Опять пришлось прислушаться к странно непослушному телу, и только через минуту удалось понять, что на руках и ногах путы, а свобода движения в них сильно ограничена.
Да и вообще, странное окоченение этого женского тела сильно озадачивало. Чтобы шевельнуть хотя бы пальцами, приходилось прикладывать массу усилий. Даже мелькнуло справедливое опасение, что это тело частично парализовано, вполне возможно, что перенесло инсульт. Но если продолжить логическую цепочку до конца, то тело в таком случае старое. За это говорило и то самое окоченение мышц, чувств и членов.
Тогда возникал следующий вывод: коль тело старое – то кто на него позарился, чтобы насиловать? Да ещё и связанное? И почему оно такое заторможенное? Неужели вначале опоили каким-то снотворным? Или вообще отраву подсунули? И, наконец: почему так темно? И откуда такие тошнотворные запахи?
Вопросы, вопросы, вопросы… И ни одного толкового ответа.
Но некое восприятие по времени осталось. И Шенгаут… а ныне какая-то неизвестная женщина, примерно отсчитывала минуты своего нового бытия. Обоняние прорезалось где-то минуте на десятой. И сразу после этого началось истинное сумасшествие в голове. Точнее туда, в сознание Ариса Шенгаута,
