придавил довольно компактный, небольшого размера арбалет. Взведённый, в ложементе был болт, прижатый листовой пружиной. Неповреждённый. И как он его не применил во время схватки? А со стороны воина последовал комментарий к находке:

– Очень редкое оружие. – Тут он назвал незнакомое слово, которое всё равно у землянина получило перевод как «арбалет». – Убивает калёной короткой стрелкой с большого расстояния. Лапотни его уже два года используют только в заслоне, остающемся на «колесе», страшно берегут, и ещё ни разу не удалось его захватить. А сколько наших товарищей от этого оружия погибло!..

Видно было, что лесовики не знали, как с такой штуковиной управляться, тогда как для мадам Черновой подобная игрушка оказалась знакома и понятна насквозь. Живо отыскала подсумок с болтами, затем рычаг для взведения приставила и примерила к оружию. И напоследок, прицелившись в приставленный к дереву вражеский щит, выстрелила в него.

Попала. Точнее – Арис попал. Да и было бы стыдно не попасть с двадцати метров. Щит пробило, словно толстый картон. Тут же ловкое движение рычагом, струна на месте. Вставлен новый болт, прижимная пластинка сдвинута, и оружие вновь готово к стрельбе.

– Лихо! – вырвалось у Гюта с восторгом. – А меня научишь?

– Запросто! – пообещал Шенгаут, снимая с тела монстра ремни крепления и разгрузку и пытаясь всё это приладить на себя. Неведомо как дальше община потребует обойтись с трофеем, но пока он никому отдавать добытое в бою оружие не собирался.

Своего убитого воина отнесли чуть в сторону, на сухое место, а последнее тело врага спихнули всё в ту же природную расщелину между корнями.

На другом берегу всё это время тоже не бездействовали. С вражеских трупов обобрали всё ценное, увязали узлы и с помощью тарзанок перекинули на левый берег. Затем столкнули тела в воду, на поживу резвящимся хищникам. Как только те отвлеклись, разрывая плоть и опускаясь при этом по течению, все четверо живо перемахнули через поток.

Пока прятали трофеи в кронах деревьев, командир отряда не только успела с восторгом подержать в руках диковинное оружие, но и порадовала своих подчинённых оглашением результатов:

– Гют! Ты настоящий герой и отныне истинный воин! Твои дротики нанесли смертельные раны сразу двоим лапотням! – Стоило видеть, как, соблюдая тишину, желающий запрыгать и заорать парнишка весь затрясся от сдерживаемых эмоций.

Но раздача словесных пряников ещё не окончилась:

– И ты, Арис, отличился! Один твой дротик убил врага наповал, а второй значительно ранил ещё одного.

В разговор вмешался один из дозорных:

– И на твоего плейбоя, – слово было сказано другое, но смысл остался тот же, – смело записываем того урода, что за нами гнался. Если бы не своевременный удар копьём, нас бы всех тут на фарш порубили.

Оба его товарища, добивавшие подранка вместе с ним, утвердительно кивнули. Что обрадовало женщину ещё больше:

– Ну вот, теперь ты достоин лучшей участи, чем таскать улиток на разделку.

О том, что сейчас война, напомнил Марчен:

– Ещё Арис отлично стреляет из арбалета. Такое впечатление, что он с ним давно знаком, а поэтому… – Судя по тому, как он скосил глаза на лежащее тело погибшего товарища, он мечтал ещё больше отомстить за его смерть: –Может, всё-таки пробежимся к седьмому «колесу»?

– Попробуем! – после короткого раздумья согласилась Дамилла. – Я впереди. Шенгаут за мной на дистанции пятнадцати метров. Остальные – за ним. Идём на цыпочках.

И отряд мягким шагом беззвучно двинулся к новой цели.

Всё-таки Саигава чувствовала за собой вину в случившемся замужестве новой знакомой. Потому что на два дня почти забросила уход за своим стадом зубро-мамонтов, а всё освободившееся время посвятила вышедшей замуж подруге. «Почти» – потому что совсем забыть о стаде было невозможно. Громадных зверюг следовало выпасать, на весь день уводя в лес то в одну, то в другую сторону. А тут, словно по заказу, наступила оттепель, снег стал резко таять, и лес местами превратился в непролазное болото.

Конечно, что мохнатым горам с рогами, что удаву грязь преградой для передвижения не стала. Как и всё остальное племя, в особенности охотники, продолжало свой ежедневный труд на благо общества. Но по каким-то там правилам выпасать зубро-мамонтов в такие дни не рекомендовалось. А вот кормить следовало всё равно. Поэтому своего золотого питомца Саигава ежечасно отправляла с заданием: присмотреть за травоядными гигантами и подкормить их.

Вот Дончи и мотался к загородке и по лесу вокруг неё. Именно он очищал все ветки на деревьях на высоте до двадцати метров, попросту обламывая их своей пастью, как плоскогубцами. После чего, как трейлер-автозахватчик, перетаскивал ворох веток в загородку. Мамонтам хватало, они не буянили и не норовили снести балки своей ограды. Таким образом у пастушки и появилось свободное время, ну и можно сказать, что оно пошло на пользу землянке.

Жармин-Дарья научилась пользоваться местной кухней. Узнала, куда, к кому и когда можно отправляться за продуктами. И самое ценное, освоила местную систему расчёта, которая оказалась простой и действенной: бери сколько тебе надо, лишь бы оно было в наличии. Всё взятое записывалось,