когтистая самка ворги. Неважно. Я истеку кровью и умру, как любой другой человек… Помнишь, что случилось на днях?

– Три драссийских наемника пошли прямо на тебя, как будто никого больше не видели.

– Знаешь почему?

Харго пожал плечами, прикинувшись дурачком. Варгус подождал, и тот наконец ответил:

– Могу угадать. Наверное, узнали про Братство и хотели от тебя избавиться.

– Как от короля, – сказал Варгус. – Думают, если отрезать голову, оно само отомрет. Так что перестаньте звать меня по имени. Если кто из новичков спросит о Братстве, рассказывай, только меня не упоминай. Нельзя, чтобы с моей смертью все кончилось. От тех троих я еле отбился, и то угодил в лазарет. В другой раз за мной пошлют десяток или два. А не пошлют, так я все равно однажды дам маху.

– Я скажу остальным, – пообещал Харго. – Но за мной по-прежнему должок.

Варгус допил пиво и протянул пустую кружку.

– Тогда проставляйся, пока я не упаду без памяти и штаны не обмочу.

– Это дело, – ухмыльнулся Харго.

Входная дверь распахнулась, кто-то из солдат вздрогнул от резкого шума. Орран вошел с таким довольным видом, будто у него только что умер богатый дядюшка. Он опустился за стол и молча ждал, пока Харго не вернется от стойки.

– Стало быть, нашел свою шлюху, – сказал тот, передавая им обоим выпивку.

– Всеблагая Мать, это была не простая шлюха, – ответил Орран, прихлебывая из кружки. – Я попросил ее сделать что-нибудь, чего раньше не пробовал. Что-нибудь новенькое.

– Не хочу это слышать, – сказал Варгус, отворачиваясь.

– Я тоже, если все кончится тем, что она сунула тебе палец в зад, – предупредил Харго.

– И вот закрываю я глаза, – продолжал Орран как ни в чем не бывало, – и вдруг слышу музыку, а в ушах как-то странно звенит.

Харго не удержался:

– И что там было?

– Она взяла одно мое яйцо в рот и замурлыкала под нос мелодию. Мать честная! У меня так резко встал, что я чуть глаз себе не выбил.

– Все, хватит, – сплюнул Варгус.

– Я будто воскрес. – Орран в два глотка осушил кружку и пошел к стойке. – Эй, девоньки, не зевайте!

Снова хлопнула дверь, и в зале повисла странная тишина. В таверну ввалился изможденный мужчина в лохмотьях. Он кашлял и хрипло дышал, будто болел чахоткой. Вокруг его глаз темнели фиолетовые круги, и он отчаянно шарил взглядом по толпе, высматривая кого-то. При виде Варгуса тело незнакомца охватила судорога.

– Эй, нищим тут не место, – прикрикнул хозяин, кивая парню с тяжелой дубинкой.

– Постой-ка. – Варгус подошел к оборванцу. – Я о нем позабочусь.

Последние силы оставили нищего, и он упал Варгусу прямо в руки – легкий, как пылинка. На нем не осталось ни жира, ни мышц, только кожа обтягивала скелет, щеки ввалились, дыхание отдавало сладким. От тела исходило неестественное тепло. Он был при смерти.

Одежду нищего покрывала корка грязи и пыли, а на изношенной рубахе спереди виднелись темные пятна. Варгус усадил его на стул, и незнакомец так сильно закашлялся, что все его тело забилось в судорогах. Спустя несколько минут кашель затих. На губах выступила кровь.

– Это сыпь! – крикнул кто-то. – Красная сыпь вернулась!

– Спаси нас Создатель!

– Выкиньте его на улицу! – закричал хозяин. – Мне тут больные не нужны.

– Кто это? – спросил Харго, совершенно трезвый.

Варгус не знал, как ответить, и в конце концов выбрал самую простую из истин.

– Мой брат.

– Тогда он и наш брат, – выступил вперед Орран.

– Вы не поняли, – сказал Варгус. Человек снова закашлялся. – Он… кровный родственник.

– Не знал, что у тебя есть родня, – удивился Орран.

– Я о нем позабочусь, – сказал Варгус, подняв нищего на ноги и закинув его костлявую руку себе на плечи. – Ему нужно отдохнуть и принять какое- нибудь лекарство. Это не заразно.

– Помочь чем-нибудь? – спросил Харго, придерживая дверь.

– Мы справимся. Веселитесь и ни о чем не думайте.

Варгус чувствовал на себе взгляды, но не оборачивался. Пройдя несколько улиц, он опустил человека на землю и прислонил к стене. Тот едва держался в сознании: глаза закатились, кровь текла из носа, кожа по углам рта потрескалась. Придерживая его лицо, Варгус несколько раз шлепнул нищего по щеке,