наведаться – приютят, накормят, правда, с правилами – для гостей-иноверцев используется также особая посуда – «инородская чашка». И есть будешь отдельно, с этим строго. К совместному молению не допускаются не только чужаки, даже родственникам и знакомым дорога в храм будет закрыта.

– Понятно. Ну, тогда и мы торопиться не будем.

Большой чёрный джип продолжал неподвижно стоять в начале просеки, будто зажатый высокими соснами.

Несколько дней назад нам Дарья рассказывала о старообрядцах. Много она знает, но в основном всё это книжное. Знакомство с кержаками поближе входило в планы путешествия Закревской. Скоро познакомится наяву. Большую часть лекции я с удовольствием прослушал, а потом наступило время идти на вахту.

– Лодки режут на продажу, они вообще рукастые, – дополнил дед.

Большинство предметов обстановки кержаки делают сами, в то же время в домах имеется и современная мебель. В плавмагазине покупают, иногда в городе, то есть в Красноярске. Столовая посуда уже сплошь фабричная. У некоторых имеются деревянные прялки, по старинным образцам делают. Их не продают, а обменивают, например, на сахар. Даже ткацкие станки остались. Коврики там, подстилки… Продукты из магазина берут, но употребляют только после исправления. Этим занимается духовный наставник. Мебель и посуду тоже исправляют. А вот конфеты всякие, шоколад исправлению не подлежат – это роскошь, часть опасных «прелестев». Лекарства тоже запрещены. Принял хоть раз, принеси покаяние на общем соборе. Однако, в случае сложного заболевания или в ожидании родов, человека стараются доставить туда, где есть медики.

Здешние кержаки живут в посёлке Озёрное. До катастрофы там обитало более восьмидесяти человек, точная численность неизвестна. У каждого есть огороды и большой участок в тайге. Они поддерживают скиты и монастыри, связь с которыми налажена, а от постороннего глаза святые места старательно прячут.

Местная деревянная архитектура совершенствовалась веками. Для защиты от лютого холода и обжигающих зимних ветров все строения усадьбы ставят близко одно к другому, накрывая общей крышей жилой дом и всю «хозяйку»: хлев, свинарник, амбар, погреба и баню. Земля во дворе выстилается досками.

Детям дают только начальное образование, проходят четыре класса, программу сами правят. От музыки и пения отказываются – душевредно сие для них… Дальше учатся заочно, по желанию. Но это редкость. Старики имеют среднее образование, потому что в годы советской власти в обязательном порядке обучались в школах-интернатах. По религиозным воззрениям кержаки не должны иметь паспорт и получать пенсию, им запрещается работать на государство. Однако сейчас полностью соблюдать эти правила не получается: часть мужчин работает, в леспромхозах, например.

С властями они контактируют неохотно. Особенно не любят полицию, которая, впрочем, понятия не имеет о том, что происходит внутри общины – вопросы преступления и наказания собор решает самостоятельно. Между жителями посёлка царит принцип взаимного доверия. Уходя из дома, дверь никто не запирает. Развита взаимопомощь. Обычный день кержака протекает по особому ритуалу, «молитвенному правилу». Каждое дело начинается прошением: «Господи, благослови». Прежде чем сесть за стол, староверы просят друг у друга благословения, перед каждым блюдом осеняют себя крестным знамением. По окончании трапезы, которая случается дважды в день, вслед за главой семьи все встают и читают молитвы. У них очень строгие посты.

Старообрядцы не любят фотографов. Замужнюю женщину снимать на камеру категорически запрещено, незамужнюю – с её согласия, которое чаще всего не даётся. Замужние и взрослые женщины постоянно носят на уложенных вокруг головы косах специальный чепец-шашмуру, поверх неё косынка. В семьях много детей, рожают, сколько даст бог, естественно, всю эту ораву надо прокормить, поэтому работы много. Дети помогают взрослым с самого раннего возраста, в том числе в охоте и рыбалке.

В пятидесятых годах прошлого века в северо-енисейской тайге было полностью уничтожено шесть тайных монастырей: четыре женских и два мужских. Их послушников, даже не знавших о том, что недавно отгремела Вторая мировая война, определили как контрреволюционеров и закатали на самые длительные сроки в лагеря. Злую службу сыграло развитие авиации – с борта самолета зоркие летчики глубоко в тайге заметили неизвестное обиталище, власти послали отряд НКВД… Монастыри сожгли, а людей погрузили на баржи и доставили в Енисейск, где и свершился неправедный суд. Есть за что им нас любить?

Я подумал, что раскол стал предвестником своеобразной гражданской войны, как бывает всегда, основанной на различии в убеждениях, причем не только религиозных. В результате чего Россия фактически потеряла огромный слой работящих, не склонных к курению и пьянству людей, умеющих основательно обживаться в условиях самой суровой среды.

Жаль, что мало кто об этом задумывается…

Правая передняя дверь джипа открылась, и на землю ступил высоченный, как баскетболист, мужик в брезентовой куртке, пуговицы расстёгнуты. Ещё и здоровенный! По виду чувствуется, что альфа.

Высокий о чём-то неторопливо разговаривал с водителем джипа.

Они нас заметили или нет?

– Фёдорыч, я правильно понимаю, что этот лось у них староста? – догадался я.

– Ага. Он и есть наставник. Осип – единственный человек в поселении, который имеет высшее образование. В Красноярске отучился, на агронома.