– У меня нет предубеждений в этом отношении! Если помните, мой супруг не рожден в официальном браке. Так что это слово – лишь отражение моральной стороны моего мнения о вашем брате, Князь.

Я замерла, переводя взор с блондина на брюнета-ученого. Со смутным ощущением, что мной играют. Внезапно на плечо легла тяжелая ладонь и я, вздрогнув, взглянула на Арвиля. Когда он успел подойти?

– Ирка, не обращай внимания на сиятельных фейри, если они говорят не по нашему вопросу, – ободряюще сжал ладонь Сотник. – У дивного народа играть словами – любимейшее занятие. Поверь, наши высокие гости прекрасно поняли подоплеку происходящего. Просто господин из рода Черного Золота не отказал себе в удовольствии начать игру, а его старший брат не соизволил поставить родича на место.

Я вновь посмотрела на фейри. Братья никак не отреагировали на тираду Арвиля. Так мы и стояли, не шелохнувшись. Мужчины – каменно-спокойно и невозмутимо, а я – с полным ощущением собственного идиотизма.

– Знаете что, господа… – свистящим шепотом начала я и едва не сорвалась, увидев искреннюю заинтересованность на мордах этих дивных гадов. – Я бы очень просила вспомнить, где мы сейчас и по какому поводу собрались. И если вам это удастся, неплохо провести параллель между предметом разговора и тем, что терять время в таких обстоятельствах нежелательно. А уж если и с этой задачей ваши светлые умы блестяще справятся, думаю, до того, что провоцировать меня в этой ситуации нерационально, вы дойдете сами! Фейри любят игры, драконы – тоже. Но всему свое время.

– Какая агрессивная девочка, – сложил руки на груди щуплый остроухий ученый. Глядя на него, даже смешно вспоминать, что он говорил в ущелье. Размажет хейлара тонким слоем по горной породе, если захочет? Тонкий, худощавый и такой очевидно слабый как боец… И правда забавно. Пока в глаза не посмотришь. Черные-черные. Холодные и равнодушные.

– Скажете, я не права? – уже гораздо спокойнее спросила я.

– По-своему правы, – не стал отрицать Лаллин. – Только, милая льета… Если вы в дальнейшем собираетесь пробовать себя на славной ниве дипломатии, советую помнить, что ваше поведение – просто-таки образец того, как поступать нельзя ни в коем случае. Причем от первого и до последнего слова.

С иронией в антрацитовых глазах он наблюдал за мной, опершись одной рукой о стену сферического зала.

«Грач, – вновь угрюмо подумала я. – Даже не ворон, те птички покрупнее. И живут до трехсот лет, согласно легендам. Этого же несколько тысячелетий никто угробить не может».

Надо заметить, дивные просто мастерски умеют раскачивать настроение собеседника. Если при первой встрече я была полна любопытства и даже желания пообщаться, то сейчас… Прислушалась к себе и с удивлением осознала, что желание пообщаться все равно осталось. М-да… Однако.

– Льета, польщен, что мои слова вызвали такой резонанс в вашем разуме, но, может, вы все же к нам вернетесь? – разрушил мои думы голос «грача».

Опять в черном. На сей раз в наряд радостную нотку вносила серебристая нить, которой были расшиты воротник и манжеты камзола фейри. Правда, менее мрачно Князь от этого не выглядел.

– Всенепременно, – отозвалась я. Пройдя к столу, села и, поглядев поочередно на Арвиля и вредного фейри, предложила: – Может, составите нам с Князем Тайлин компанию, господа?

Приглашение приняли. На противоположной стороне круглого стола неподалеку от златовласого брата опустился Лаллин, а подле меня устроился Арвиль. Фейри начертали в пространстве странный знак и спустя несколько минут практически одновременно извлекли из заискрившегося воздуха папки, перетянутые цветными ленточками.

У Тайлин – черненькой, а у Лаллин… голубой в ромашку.

На папку я уставилась как баран на новые ворота.

– Что? – спокойно спросил Князь Черное Золото, дернув ленточку, вызвавшую такой резонанс в моей душе.

– Ничего, – совершенно невозмутимо прозвучал мой голос. Я лишь немного более нервно сомкнула руки и переплела пальцы.

«Ирьяна, – в голове прозвучал смешок, и, подняв взгляд, я наткнулась на улыбку на лице Тайлин. – Не обращай внимания. Хотя поначалу трудно, я знаю».

«Просто удивилась, – попыталась передать то, что почувствовала, когда увидела ромашки. – У меня с ним ассоциировались совершенно иные… аксессуары».

«У него с детства маленькая страсть к таким вот… ленточкам. В школе, а потом и вузе был за них нещадно бит, но пристрастиям не изменил. Полагаю, из чистого упрямства. У Лала даже дипломную работу принимать не хотели, там на ленточке что-то неприличное было. Да и потом… Даже рабочие документы он всегда перевязывал такой вот прелестью с разной тематикой рисунков. Сейчас еще повезло, можно сказать».

Я промолчала. В голове билась лишь одна мысль: «Фейри, хейлары их за ногу!» Взглянула на Арвиля, на то, как он смотрел на папочку с ленточкой, и поняла, что Лаллин и на работе не изменял пристрастиям. А его «работа» – Арвиль и подчиненные Сотника. Так что не «за ногу». Ар с большим удовольствием добрался бы клыками до горла этого дивного. Да и второго тоже, если на то пошло.

– Ну что же, – быстро перебирая бумаги и не поднимая глаз, начал Лаллин. – Думаю, можно приступить к нашему совещанию. Арвиль, Ирьяна, я бы