— Наоборот, милейший барон, — сказал Сварог. — Именно вы и устраиваете. Я успел вас немного узнать, составить кое-какое представление о ваших деловых качествах. Думается, как раз вы лучше всего и подходите на роль сподвижника в некоторых моих… — он многозначительно улыбнулся, — будущих планах. К чему мне это замшелое старичье, которое наверняка никогда не покидало Токеранга и знает о верхнем мире исключительно по вашим докладам? Вы — другое дело… Мы сработаемся, — он придал себе чуточку озабоченный вид. — Смело могу сказать, что мы договорились… но ведь проблему придется как-то решать?

— Ее можно решить уже сегодня, — спокойно сказал барон. — Через какой-нибудь час. Самым решительным образом.

«Прыткий юноша», — с некоторым даже восхищением подумал Сварог. И сказал:

— Я уже имею некоторое представление о ваших обычаях. Останутся члены семейств с правом на месть…

— А почему вы решили, что они останутся? — усмехнулся барон той самой, должно быть, улыбкой, от которой у бедняжки Илены по спине бежали мурашки. — Это Не импровйзация. Все давно разработано и подготовлено. Достаточно условного сигнала… Кстати, этой ночью мы взяли всех доверенных лиц покойного короля, которые могли представлять Опасность для наших планов.

Так что никто больше не пришлет вам… неприятных подарков.?

«Неприятных подарков от покойного короля, конечно, больше не будет, — подумал Сварог. — Зато останутся столь же неприятные сюрпризы, укрытые по таларским городам трудами вот этого самого сукина кота. Хрен редьки не слаще».

— Ну что же… — сказал он, — а Каугену в этих условиях вы какую роль отводите?

— Я думаю, прежнюю, — сказал барон. — По крайней мере, на первых порах. Если его мысли наверху не примут какое-то неправильное направление, просидит на троне еще долго.

Врал, конечно. Но какое это сейчас имело значение?

— Ну что же. — повторил Сварог. — Я так понимаю, нам осталось обсудить мелкие технические детали?

…Двое раззолоченных лакеев распахнули перед ними высокие, резные дверки, и Странная Компания со Сварогом во главе вошла в выдержанную в золотистых тонах гостиную, где за круглым столом того же цвета их стоя встречали дэнго. Все восемь, конечно, барон давно успел надеть зеленую в белых узорах мантию и присоединиться к старшим товарищам. Лицо у него было совершенно невозмутимое — все же великолепен, прохвост…

Герцог Витредж величаво склонил голову:

— Прошу садиться, господа…

На столе перед ним лежал украшенный тисненым золотом гербом бювар для бумаг, толщиной и в самом деле не менее кирпича — да, крепенько старички собирались торговаться…

— Мы решили принять ваше предложение, лорд Сварог, — сказал Витредж. — Решение принято единогласно, а здесь… — он положил руку на бювар.

Все дальнейшее произошло как-то буднично.

Барон Лог Дерег с тем же непроницаемым лицом вынул небольшой черный пистолет и выстрелил в висок своему соседу справа. Тот еще не успел завалиться лицом на стол, как выстрелы загремели сплошной чередой. Сварог дважды нажал на курок, ни мало не опасаясь за свою спину — он уже знал от барона, что комната, не впервые использовавшаяся для совещаний дэнго, сделана полностью звуконепроницаемой, снаружи не услышат и пушечного выстрела…

Слева частили два пистолета Мары. Все было кончено в какие-то секунды, в воздухе стоял запах пороховой гари и крови — не способный ни ужаснуть, ни даже ошеломить никого из присутствующих. Ничуть не сентиментальный народ здесь собрался, видывавший и не такое…

Спрятав пистолет куда-то под мантию, барон прошел к изящному телефону на стене, снял золотистую трубку, назвал какой-то короткий номер и спокойно произнес: — Сокол вылетел, — вешая трубку, медленно оборачиваясь к остальным, продолжал: — Ну, вот и все, сейчас начнется… Что вы делаете?!

Сподвижники Сварога преспокойно, без всякой брезгливости снимали у покойников с шей ключи — длинные, с указательный палец и толщиной с него же, с одинаковыми кольцами и разнообразными затейливыми бородками, похоже, стальные, на длинных цепочках.

Сварог впервые видел барона в совершеннейшей растерянности — и пару секунд, благо время позволяло, откровенно любовался этим зрелищем.

— Что вы делаете? — повторил барон.

— Собираем ключи, — любезно ответил Сварог. — Видите ли, так уж получилось, что мне необходима Машина Последнего Дня…

Рука барона нырнула под мантию, но выхватить пистолет он не успел: Сварог сделал шаг, оказавшись к нему вплотную, вытянул руку, коснулся кончиками пальцев его плеча и произнес недлинную фразу из насквозь непонятных ему самому слов. Барон изменился мгновенно: застыл прямой, словно кол проглотил, опустил руки вдоль тела, лицо застыло, стало не рассуждающим, тупым.

Лишь теперь Сварог с облегчением перевел дух. Бабка Грельфи, как сплошь и рядом случалось, оказалась кругом права: мало кому известное, прочно забытое заклинание «на болванчика», и в самом деле оказалось доштормовым, а потому сработало прекрасно. Сварог, правда, уже пробовал его той ночью на принцессе, и все прошло прекрасно, но кто знает, как могло обернуться с бароном, могли всплыть те самые чертовы примечания мелким шрифтом…