этого не показать. Налил себе мушкамбера вполне пристойную дозу и выпил вполне культурно, не то что принц Элвар или принц Кауген Хотелось стрелять, но какой в этом смысл? Остается, стиснув зубы й Четко печатая шаг, шагать и шагать по бесконечной дороге королей, самой жестокой дороге на свете… Ведь что самое поганое? Да то, что к ревнивой злости явственно примешивается сейчас холодная, насквозь деловая мысль: а что, если ей и в самом деле удастся вытянуть из простака какие-то полезные тайны?

— И каковы ваши впечатления от принцессы? — с легонькой ноткой фривольности поинтересовался барон.

— Очаровательна, — кратко ответил Сварог.

— Не хотите ли продолжить знакомство? — с той же фривольностью поинтересовался барон. Поверьте, здесь не будет никаких сложностей. Я хочу, чтобы вы, почетный гость, отдохнули и развлеклись насколько возможно, прежде чем настанет черед серьезных дел…

— Благодарю вас, — сказал Сварог. — Быть может, чуточку попозже. У меня уже замечательный отдых — расслабиться, сидеть и попивать ваш великолепный мушкамбер…

— Что же, не буду навязчив… Вот кстати! Как вам его высочество принц Кауген?

— Болван редкостный, — сказал Сварог. — Но, я полагаю, вам именно такой сейчас и необходим?

— Ну, конечно же, — усмехнулся барон. — Уж этот ни малейшего беспокойства не доставит. Великолепный образчик идиота… Вот Хаутил — это хищник, умный, добавлю, хищник, и оттого вдвойне опасен. А этот преспокойно может сидеть на троне лет пятьдесят… Вы что-то нахмурились.

— Я просто подумал… — сказал Сварог. — Болван-то он удобный, но с другой стороны… Он же не сможет удержать при себе ни одной серьезной тайны, разболтает все…

— Помилуйте! — поднял брови барон, в его голосе явственно прозвучала легкая брезгливость. — Ну подумайте сами: кто бы стал делиться с этим болваном какими-то ни было серьезными тайнами Он всего-навсего знает, что готовится, и какая роль ему отведена. А уж этим он ни с кем делиться не станет, он законченный простак, но не полный идиот, да и инстинкт самосохранения сработает… Так что не беспокойтесь на этот счет…

Он говорил чистейшую правду, Сварог это, как всегда, определил без труда. Но лучше от этого не стало, наоборот. Наверняка он искренне пытался успокоить Сварога, но на деле лишь рассердил. Сварог злился из-за того, что Мара ушла с этим, — а теперь еще добавилось злости оттого, что, как совершенно точно выяснилось, она на это пошла ради пустышки. Самой следовало бы раньше подумать, дуре: ну кто будет посвящать этого в секреты, требующие такого именно способа их выведать?

Его теперь злило абсолютно все: и радушное гостеприимство барона, старавшегося подложить ему принцессу и не ради каких-то коварных интриг, а по принципу «все для кунака», злили бравые сподвижники, отплясывавшие с красотками, злили незнакомые усатые рожи за ближайшими столиками, бросавшие на него любопытные взгляды, когда им казалось, что Сварог этого не замечает. Украденная наверху музыка, роскошь вокруг — все злило. Означало ли это, что он не отдался полностью Дороге Королей, и в душе еще осталось что-то человеческое? Скорее всего… Хотя, кто его знает… В конце- концов, никто и ничто ему не мешало все же догнать быстрым шагом, уходящую парочку, разыграть ревнивца, вернуть ее за столик? Плевать, что это принц, Сварог для барона ценнее сотни этаких вот принцев, он моментально все уладил бы. Но Сварог — давай уж честно признаемся самому себе, ваше величество? — предпочел внушить себе, а будто ничего не может поделать. Так что все же — Дорогу Королей (эти слова теперь, пожалуй, мысленно придется писать с большой буквы).

Он чуточку презирал себя — и это тоже ЗЛИЛО…

Барон осторожно спросил:

— Все в порядке? У вас вдруг стало какое-то особенное лицо, и выражение его меня отчего-то тревожит…

Сварог вдруг с ходу, толчком придумал отличный способ убраться отсюда, не вызвав ни малейших подозрений.

— Как вам сказать… — произнес он тихо, доверительно, — самую чуточку нездоровится…

— Нужен врач? — с нешуточной озабоченностью спросил барон.

— Нет, — сказал Сварог. — Врач здесь не поможет. Ладно, вы со мной откровенны, насколько возможно в данной ситуации, я это ценю и, в свою очередь, не стану кое-что скрывать… Вы о нас, верхних, довольно много знаете, так что, я уверен, поймете. Я ведь располагаю определенной магией, вам это должно быть известно…

— Речь идет о магии ларов? — уже скорее с любопытством спросил барон (судя по лицу, у него заработали профессиональные рефлексы).

— Ну, разумеется, — сказал Сварог. — Другой как-то не обучен… Может, вы знаете еще, что в Хелльстаде магия ларов не действует? Перестает действовать?

— Знаю.

— Вы хороший разведчик, — усмехнулся Сварог.

— Стараюсь, — в тон ему усмехнулся барон. — Служба такая…

— Короче говоря, когда магия лара перестает Действовать, испытываешь нечто схожее с недомоганием, — сказал Сварог доверительно. — Какие бы аналогии подыскать… Вялость, тоска, депрессия… В свое время, когда я обосновался в Хелльстаде, это трепало несколько дней. Потом прошло, привык, должно быть, адаптировался. Не ожидал, что снова… Видимо, все дело в том, что здесь не просто Хелльстад — еще и земные недра… В общем, я бы пошел