– Сетнанху или его сестре, – усмехнулся Сенмут. – Я уверен, что один из них велел подбросить тебе под подушку кобру. Вот одному из них и вернуть бы «подарок».

Катя только теперь заметила, что Сенмут разговаривает с ней недопустимо дерзко – как равный с равной. Что ж, если он забылся, придётся напомнить ему, кто здесь царевна и кто – паж.

– Сенмут, я благодарна тебе за спасение, – сказала Катя, гордо подняв голову. – Но впредь не смей говорить со мной так, будто я тебе ровня. Не забывай, что я – Хатшепсут, дочь Бога.

– Прости меня, Лучезарная, – смутился Сенмут. – Я забылся. Больше этого не повторится, клянусь тебе. Всё потому, что мне показалось…

– Что тебе показалось? – нахмурилась Катя.

Сенмут долго молчал, не решаясь высказать того, что с самого утра не давало ему покоя, и вдруг выпалил:

– Лучезарная, этот вопрос может стоить мне жизни, но я всё равно спрошу… Ты ведь не Хатшепсут, да?

Мрачнее грозовой тучи вошла Анхесенамуи в покои Сетнанха.

– Не понимаю, что ты медлишь, брат? Почему не берёшь власть в свои руки?

– Всему своё время, Анхен, – улыбнулся Сетнанх. – Сейчас или через полгода – я всё равно стану владыкой Египта.

– А я говорю, что время не ждёт. Власть надо брать завтра – в день оглашения наследника. Зачем ждать регентства, когда можно добиться, чтобы наследником объявили тебя?!

– Согласен. Жаль только, я не знаю планов царевны.

– Планов царевны? – злорадно рассмеялась Анхен. – Вечером душа её отлетит в Поля Камыша – вот и все её планы.

Сетнанх недоуменно приподнял брови.

– Ты уже постаралась?

– Конечно, брат. В свите Тотимеса много твоих людей. Я приказала одному из них – юному агенту Хнуму – подбросить девчонке кобру в мешке, – злорадно улыбаясь, объяснила Анхен. – Так что вечером царевны не станет. Если же это не сработает, завтра я накормлю её чем-нибудь вкусненьким.

– В таком случае ты убьёшь не царевну.

– То есть? Не понимаю тебя, брат.

– Я больше чем уверен, Хатшепсут во дворце нет. Она уплыла в Ра-Сетау, а вместо себя оставила двойника.

– Откуда такие сведения? И можно ли им доверять? – спросила Анхен. – Точно ли царевна отправилась в плавание?

– Вчера мне донесли, что на борт «Сокола» поднялись два юнца. Так вот, одним из юнцов, скорее всего, была переодетая Хатшепсут.

– Это только предположение, – всплеснула руками Анхен. – Если бы у тебя были доказательства, хотя бы косвенные…

– Изволь. Косвенное доказательство есть. Вчера мои люди арестовали Неб-хепер-ра-сенеба. Его взяли с поличным на царской голубятне, когда он отправлял кому-то почтового голубя. Как считаешь, сестра, входит ли в обязанности дворцового распорядителя отправка корреспонденции?

– Понятно, что нет. Что было в письме?

– Если бы знать! Мои люди не смогли ни поймать, ни подстрелить голубя. Но мы с тобой легко можем догадаться, какую новость содержало письмо, посланное в день смерти фараона. И кому оно было адресовано.

– Ты думаешь, Хатшепсут?

– А ты думаешь, её генералу? – насмешливо улыбнулся Сетнанх.

Анхен нечего было возразить, и Сетнанх закончил свою мысль:

– Во-первых, Неб-pa ничем не обязан генералу Нехси. А во-вторых, генерала могла бы известить сама Хатшепсут, находись она сейчас во дворце. А эта девчонка, что замещает царевну, даже не подумала кому-нибудь что-нибудь написать. Следовательно, она ничего собой не представляет. Просто похожая кукла.

– И, по-твоему, это означает, что царевна уплыла, оставив вместо себя двойника?

– А по-твоему, нет?

– Но кто и когда успел найти и обучить этого двойника?

– Видимо, Хатшепсут давно и серьёзно готовилась к поискам артефактов.

Анхесенамуи долго молчала, собираясь с мыслями.

– Нет, я не верю, чтобы мать не заметила подмены дочери! Ведь царица Яхмес говорила с этой девчонкой…

– Ерунда! – перебил Сетнанх. – Отправляясь в дальнее плавание, Хатшепсут, конечно же, договорилась со своей матерью. Мать всегда заодно со своей дочерью и должна быть в курсе всех её дел. Желая нас с тобой одурачить, Яхмес признала бы дочерью даже рабыню.

– Наверно, ты прав, братец. Теперь мне тоже кажется, что царевны во дворце нет. А раз так, устранение двойника ничего не решит.

– Ну почему же ничего не решит? Решит, – ядовито улыбнулся Сетнанх. – Смерть подставной царевны нам тоже на руку. Мы же похороним её как