– Не люблю я рассуждать о том, что люди заслуживают.
– Мертвым, парень, уже не поможешь. – Колючка пальцем зажала ноздрю, а из второй высморкнула длинную соплю на Рэйтовы раскопки. – Можно только взыскать должок с живых. Поутру я отплываю в Скегенхаус. Взыскать с Верховного короля должок за моего мужа.
– И какую цену ты примешь в уплату?
– Для начала – сойдемся на его голове! – рявкнула Колючка, с искаженных губ слетела слюна.
Честно говоря, ее свирепость немного пугала. А совсем честно – бешено поднимала дух.
Напоминала его собственную свирепость. Напоминала то простецкое время, когда было ясно, кто он. Когда было ясно, где враги, и все, что хотелось от жизни – поубивать их.
– Неплохо бы взять тебя с собой, ты как? – произнесла Колючка.
– По-моему, я не слишком тебе по душе.
– По-моему, ты – кровожадный кобелюка. – Она носком сапога скатила в яму камень. – Именно такого я и ищу.
Рэйт облизнул губы. В нем уже занималось былое пламя, словно он оказался сухим трутом, а Колючка – кресалом.
Она права. Рэкки погиб, и, сколь ни копай, этим ему не поможешь.
Он всадил лопату в мясистую почву.
– Я с тобой.
Скара заметно переменилась. Или, может статься, менялась она постепенно, а он заметил это только сейчас.
Она отказалась от кольчуги и стала менее походить на Ашенлир на огромном полотне сзади себя. Но длинный кинжал она по-прежнему носила на поясе, как носила и обручье с красным камнем, что Бейл Строитель надевал в сражении. И меч, что изготовила Рин, тоже при ней. Только с мечом на месте Рэйта преклоняет колено какой-то мальчишка из беженцев со спаленных хуторов.
Сейчас она – настоящая королева, окруженная умудренными советниками. Синий Дженнер не растерял разбойничьих повадок, но зато подровнял жидкие волосы, коротко постриг бороду, раздобыл богатый меховой камзол и водрузил на него золотую цепь. Ауд со времен ученичества у матери Скейр сбросила вес и прибавила в чопорности. Ее заострившееся лицо недовольно насупилось, когда Рэйт прокрался в палату аудиенций, с трофейным шлемом под локтем.
Скара посмотрела на него сверху вниз. Подбородок вскинут, плечи отведены назад, осанка прямее стрелы. Великий престол Бейла для нее как родной, а надменностью она не уступит и Лайтлин. Неужели эта девушка делила с ним постель всего несколько дней назад? Неужели по шрамам на спине пробегали ее пальцы? Неужели ухо щекотал ее шепот? Сейчас все это казалось сновидением. Может, сновидением и было?
Он нерешительно поклонился. Дурак дураком, но куда деваться?
– Я, э-эм, тут думал о…
– «Государыня» было бы подобающим обращением, – заметила мать Ауд, и Скара не стала ее поправлять.
Рэйт поморщился.
– Государыня… мне предложили место в команде Колючки Бату. Вместе с ними возглавить нападение на Скегенхаус.
– Ты надумал принять его? – спросил Дженнер, распушив кустистые брови.
Рэйт заставил себя посмотреть Скаре прямо в глаза. Словно они тут только вдвоем. Как мужчина и женщина, а не убийца и королева.
– Только если вы сможете меня отпустить.
Возможно, на лице ее промелькнул отголосок затаенной боли.
Возможно, ему просто хотелось это увидеть. Так или иначе, голос был гладок, подобно стеклу:
– Ты ванстерец. Ты никогда мне не присягал. Ты волен идти.
– Я должен идти, – произнес Рэйт. – Ради моего брата.
В груди у него закололо – он отдал сердце надежде, что она ответит:
Но Скара только кивнула:
– Тогда мы благодарим тебя за верную службу. – Рэйт не совладал с собой, щека дернулась. Верную службу – вот и все, что он ей дал. Как обыкновенный пес. – Нам очень сильно будет тебя не хватать.
Он попытался прочесть по ее лицу, будет ли ей его не хватать хоть немного, но лицо стало маской. Он бросил взгляд назад и увидел посланницу князя Калейвского. Женщина нетерпеливо мяла в руках меховую шапку в ожидании приема.
Мать Ауд вперилась властным взглядом:
– Что-нибудь еще?
Само собой, она отчасти догадывалась о том, что у них было, и теперь служительнице неймется скорее помахать ему на прощанье. Рэйт ее не винил.
Он повернулся, плечи поникли. Знать, сам себя перехитрил по итогу. Раньше его судьбой руководил единственный интерес – почаще раздалбливать
