внушительными розовыми бантами — у меня в детстве кукла с такой прической была.

С улыбкой я и направилась к двери, а едва распахнула… нет, определенно господина поверенного скоро удар хватит.

— Леди Ариэлла!

— Да, господин Ирек? — смиренно поинтересовалась я.

— Леди Уоторби!!!

— Я вас внимательно слушаю, господин Ирек, — вежливо напомнила я.

— Леди Ариэлла Уоторби! — захрипел он.

— Нет, вам определенно стоит вернуть себе вашу бесценную коллекцию романов, с ними вы значительно уравновешеннее, господин Ирек, — с самой милой улыбкой сказала я и поинтересовалась: — Вы, кажется, упоминали обед?

И, прикрыв двери, я направилась в конец галереи, откуда, помнится, мы спускались на террасу, где проходил завтрак.

— В другую сторону, — очень тихо сказал поверенный. — Леди Уоторби, вам следует переодеться!

Повернувшись, я, заложив руки за спину, лениво направилась в указанную сторону, не менее ленивым тоном сообщив:

— Господин Ирек, вам следует уяснить, что войны просто так не объявляются.

Я миновала всю галерею, разглядывая морские пейзажи сквозь огромные окна, когда поверенный соизволил меня догнать, обогнать и, вновь употребляя выражения из ассара, устремиться вперед, указывая дорогу.

Насколько я поняла, терраса, где проходил завтрак, в данный момент была на солнечной стороне, и там сейчас стало жарковато. И ничуть не удивилась тому, что обед был накрыт в небольшом саду с пальмами, журчащим водопадом и тенистой беседкой, в которой, стоя и сложив руки на груди, нас уже ожидал герцог оттон Грэйд.

Мне сразу понравилось, как изменилась его поза, едва мы с господином Иреком вышли из-за розовых кустов и ступили на выложенную камнем дорожку, прямо ведущую к беседке. Его светлость напрягся, затем подался вперед, словно желал рассмотреть лучше мой наряд, а после, забыв об этикете, устало опустился на стул и закрыл лицо руками. Именно благодаря этому я позволила себе довольную и даже счастливую улыбку, которую почти сразу заменила бесконечно милым и невинным выражением — именно с такими лицами мы являлись к папеньке после каждой разрушительной выходки, на него всегда действовало.

Сгорбившийся господин Ирек и невинная я, подойдя к беседке, были вынуждены поменяться местами — леди полагалось пропустить вперед. А также леди полагалось встретить, и оттон Грэйд был вынужден подняться, поклониться и сказать что-либо приятное, комплимент моей внешности, к примеру.

Он и сказал:

— Вы… странно выглядите, леди Ариэлла.

Невинно похлопав ресничками, я заметила:

— Вы тоже… не голый.

Герцог мрачно посмотрел на поверенного, тот сник окончательно. Мне же пришлось постоять минуту, прежде чем лорд вспомнил об этикете.

— Прошу вас, леди Ариэлла, — спохватился он.

Сопроводил меня до места, помог сесть, придвинул стул. Осторожно, искренне веря, что я не замечу, коснулся моего правого хвоста…

— Вам бант не пойдет, — заметила я, расстилая на коленях салфетку, — и волосы у вас короткие.

Герцог мгновенно одернул руку, прошел, сел на свое место. И только сейчас я заметила, что столовых приборов всего два… Резко обернувшись, увидела, что господин Ирек нас уже покинул…

— Что-то не так? — поинтересовался герцог.

Разгладила салфетку на коленях, взглянула на тарелку… вновь разгладила салфетку и, мило улыбаясь, ответила… глядя на колени:

— Нет-нет, что вы.

Почему-то вдруг стало весьма неуютно и даже как-то тревожно находиться в беседке наедине с герцогом. И в саду совершенно никого не было. И на серых стенах замка… И…

— Ариэлла, — широкая ладонь герцога вдруг накрыла мои, расправляющие салфетку руки, причем момент был подобран так, что накрыла обе, остановив нервное движение, — я хотел извиниться…

Большой палец осторожно погладил мое запястье. Резко отдернула руки, салфетка свалилась с колен на каменный пол, я же, вскинув голову, попыталась вежливо улыбнуться, но едва не вскрикнула, не ожидая, что герцог окажется настолько близко. Очень близко! Настолько, что я отчетливо разглядела странный шрам, молнией перечеркнувший правую сторону лица, от внешнего уголка глаза до середины щеки. И жесткую даже на вид щетину, и три морщинки на лбу, и встревоженный взгляд.

— Ариэлла, вы побледнели. С вами все хорошо? — поинтересовался лорд оттон Грэйд.

— Нет! — воскликнула я, пытаясь, отодвинуться настолько, насколько позволял стул. — Мне плохо! Очень.

— Что? — Черная бровь изумленно приподнялась, но герцог и не подумал отодвинуться, напротив — подался вперед. — Вызвать врача?