замер.
Наши взгляды встретились, но ярость в синих глазах никуда не исчезла, наоборот, показалось, они еще сильнее потемнели.
– Рэбекка?! – впервые я услышала в его голосе обжигающие яростью нотки.
В какой-то миг он оказался рядом. Я успела только испуганно вдохнуть, как лицо мужчины оказалось напротив, а руки до боли сжали мои плечи, будто стальные тиски.
– Что случилось? – голос помимо воли дрогнул. Еще никогда я не видела следователя таким злым.
– Что?! – Он легонько встряхнул меня, словно тряпичную куклу. – Ты видела сегодняшнюю газету?!
Я ошеломленно покачала головой и тут же получила в руки свежий «Вестник». Поправив на плече сумку, я настороженно развернула газету…
– Я не могу поверить, что ты это сделала! – презрительно прошипел следователь, пока я с недоверием и удивлением читала статью.
Почти все мои слова были перековерканы! Особенно касательно отношений с первым следователем магического надзора. Крис Вернон расписал все так, будто бы тихая библиотекарша соблазнила мужчину, чтобы получить защиту и средства. Более того… Журналист не остановился на этом и даже упомянул дело, которым сейчас занимается КМН, подробно описав последние события!
– Пусть ты даже пошла на это интервью! – гневно выкрикнул Данкарэ. – Наверное, я сам дал тебе повод считать наши отношения более близкими, но… как ты посмела выдавать тайны следствия?!
– Что?! – Я поперхнулась воздухом от возмущения. Ведь ничего такого я не говорила журналисту. Ни об отношениях с Данкарэ, ни о деле. Все его вопросы касались только моей жизни и того, как «простая библиотекарша» ввязалась в следствие. Не более! Почти все здесь ложь! Но даже если мистер Вернон и сделал какие-то свои выводы из моих слов, это неважно, ибо на интервью я пошла только ради дела! Ради самого Данкарэ! А он…
– Ты разочаровала меня… – осипшим голосом добил следователь, даже не давая мне возможности оправдаться. Да я и сама не хотела. Мне было неприятно слышать столь жестокие слова. Ведь я доверилась ему! Выходит, сам Данкарэ мне никогда не верил?
В глазах защипало, но я лишь часто заморгала, не позволяя слезам вырваться наружу. Внутри все скрутило в тугой комок боли, но я нашла в себе силы недрогнувшим голосом произнести:
– Это вы разочаровали меня…
И более не говоря ни слова, достала из сумки папку и кинула ему на стол. Дожидаться ответа я попросту не стала, выбежав из кабинета. Слезы душили, хотелось разреветься, но сделать это на виду у сотрудников было стыдно. Я выбежала на улицу, лишь там позволяя себе отдаться эмоциям. Домой обратно кеб вызывать не стала, пошла пешком по столичным улочкам.
В голове у меня до сих пор звучали жестокие слова следователя. Я не ожидала от него такого; представляя реакцию мужчины на интервью, я ни разу не подумала, что он может разозлиться. Но обиднее всего было то, что Данкарэ даже не захотел выслушать меня! И те его слова… может, я правда нафантазировала лишнего? Что может быть между нами? Видимо, и он так подумал в тот вечер на кухне.
Как же больно. Домой к нему совершенно не хотелось возвращаться. Было сильное желание пойти на омнибус и поехать к себе. Лишь мысль о непойманном преступнике заставила меня вернуться на квартиру следователя.
Но и там мысли продолжили меня терзать. Я не знала, как поступить дальше. Как реагировать? Признаться, мне вовсе не хотелось видеть Данкарэ. Все-таки у меня не было никакого опыта общения с противоположным полом. Ведь я всегда скрывалась за книгами и духами, не желая видеть окружающего. И вот теперь, когда мне действительно кто-то столь сильно понравился, кто-то, кто разделил со мной
Стоит ли таить обиду? Или просто сделать вид, что ничего не произошло? Он прав – мы на самом деле друг другу никто. Но как же не хочется прекращать наше общение. С ним так легко и комфортно… только с ним я чувствую себя живой. Хотя теперь мне начало казаться, что одной быть лучше, чем терзаться сомнениями и переживаниями.
Поглощенная своими мыслями, я ничего не видела перед собой. Бросила у входа на столик сумку и корзинку с едой, затем прошла в спальню. И лишь там, раскрыв балкон и впустив в комнату теплый сухой воздух, на мгновение расслабилась.
– Пусть будет что будет, – тихо шепнула я, ложась на кровать и подкладывая под голову руки. – В любом случае теперь все пойдет быстрее, и совсем скоро надзор выйдет на того, кто за всем этим стоит. И тогда…
Тогда наши пути с Данкарэ разойдутся, а все, что произошло между нами за это недолгое время, останется в прошлом, просто волшебным сном.
Чья-то теплая рука гладила меня по волосам, вызывая приятные, давно забытые воспоминания из детства. Так часто будила меня мама. И мне вдруг совершенно не захотелось открывать глаза, ведь тогда сон развеется. Однако тихий мужской голос заставил удивленно напрячься.
– Прости меня …
Данкарэ? Сердце неприятно сжалось, но я не стала показывать, что проснулась. Вот только он сам это понял.
– Я знаю, что ты уже не спишь. – По его интонации я поняла, что мужчина улыбнулся. – Но я пойму, если ты не захочешь меня видеть. Ты имеешь на это право. И все же знай, ты очень помогла следствию…
