Дэлиграту тоже пришлось не сладко. Голова гудела, и он с трудом удерживался на ногах. Демор отдал непростительно много сил, и скоро это отразится на его пути.

Гигантские пламенеющие когти просуществовали еще несколько ударов сердца, а после огненным дождем обрушились в изрезанный кратер, где раньше стоял город Эглет. С Гарнакосами было покончено.

– У нас получилось? – стараясь скрыть слабость в голосе, спросил Фаслайт, поддерживаемый Наеростом – единственным из его людей, кому удалось выжить в этом походе.

– Думаю, да. Ишио, нужно будет удостовериться.

– Как спадет жар, пошлю туда Имбу.

– Дайсу, разверни лабораторию и достань пергамент. Осталось создать печати для закрытия разлома. Второй раз подобного не должно повториться.

– Приступлю немедленно.

Теперь и Демор позволил себе сесть на землю. Он смотрел на кратер, залитый огнем. А ведь хотел защитить город, спасти всех жителей, но в итоге сам его уничтожил.

Казалось, как бы Дэлиграт ни хотел поступить правильно, все равно приходилось действовать по законам Демора, убивая тысячи, чтобы жили миллионы. Как же он устал от всего этого.

Дэлиграт лег на снег, пытаясь отстраниться.

Участвующий в плетении аркана ослабленный маг Фаслайт пока еще не мог полностью оценить, что за заклятье он сотворил. Но Наерост и Скопис, в отличие от остальных, видели подобное впервые. И если каменный адепт был очарован сложностью заклятья, то бывший монах понимал, что одному Дэлиграту такая мощь принадлежать не должна. И так ли был не прав Творец, когда послал ангела убить его? Столь огромная сила не должна находиться в руках человека, который может не задумываясь поднять меч на ребенка.

Наемник присоединился к нему, чтобы искупить вину, а получилось так, что он только все усугублял.

Через несколько часов, когда жар от заклятья начал спадать, Имба сделала несколько кругов над кратером и, не обнаружив никаких признаков жизни, вернулась обратно.

Тем временем Фаслайт, Наерост, Демор и Дайсу работали над печатями закрытия разлома. Это заняло у них чуть больше времени, чем рассчитывал Демор, но теперь Палит в случае обнаружения подобных прорывов сможет сам их запечатать.

– Дэлиграт, мы с Наеростом вдвоем закроем разлом. Тебе и твоему отряду следует уйти как можно скорее. Подобный мощный всплеск эфира сложно не засечь, поэтому Орден Охотников скоро будет здесь.

– Спасибо, Фаслайт. Мне жаль, что мы не смогли спасти жителей.

– Нам удалось уберечь Ларекс, и мои люди погибли не просто так.

Слабое утешение для Дэлиграта.

– Память о них будет вечна.

– Воистину. Удачи тебе и твоим людям, Дэлиграт. Вам лучше двигаться по левому берегу Морозного Озера, держась ближе к Плато Баракса. Это территория орков, и магов там будет значительно меньше, чем у реки.

– Спасибо за совет.

– Я сдержу слово и попытаюсь отвлечь Консулат с Орденом Охотников от твоего отряда.

– Едва ли они так легко отстанут.

– Я рад, что мы расстаемся не врагами. Надеюсь, встретимся.

– В твоих же интересах, чтобы этого не произошло. Возвращайся к своей Латире, и сделайте то, о чем так мечтали.

Они простились и разошлись. Фаслайт и Наерост – на север к леднику, а отряд Демора – на юг.

Дэлиграт уводил своих людей как можно дальше не потому, что вскоре здесь окажутся маги. Ему, как и всем остальным, хотелось оставить позади их неудачу в городе, где пришлось собственными руками убивать жителей ради высшей цели. Насколько она может быть благородной, если приходится убивать, чтобы ее осуществить?

Стараясь скрыть собственные мысли и то, как они разрывали его изнутри, Дэлиграт шел на юг, пытаясь сделать следующий шаг на тропе своего Последнего Пути.

Шел уже третий месяц, как Дэлиграт впервые оказался на Ларексе и начал свой Последний Путь, но за это время он так толком ничего и не добился. Он нес только смерть, разрушения и беды, при этом всего лишь на шаг продвинувшись в осуществлении своего плана. Порой все жертвы и убийства были бессмысленны, совершенно не помогая миссии. Лишь кровь, боль и страдания. Как это произошло с кланами парящих драконов, с жителями деревни Эглет, магами из Ордена Охотников, людьми в Королевстве Белого Песка. С пробуждающейся душой мысли об этом медленно сжирали Дэлиграта,