– Значит, договорились.

– Тогда милости прошу. Тем более что моя квартира о двух комнатах на двух офицеров рассчитана. Так что не потесните в любом случае, – подмигнув с хитринкой, ответил штабс-капитан.

Сергей поправил лямки небольшого ранца, провел руками по груди, ощупывая снаряжение, потом по ремню портупеи на поясе. Пару раз подпрыгнул, лишний раз убедившись в том, что на нем ничего не бренчит и не гремит. Кстати, обошлось без топота, только половицы слегка скрипнули. Это благодаря ичигам, легкой обуви, распространенной среди горцев. По виду они напоминают сапоги и в то же время отличаются от них. Голенища у них облегают ногу и поднимаются выше колен сантиметров на десять-пятнадцать, носок мягкий, задник жесткий, но без каблука. Очень удобно для пеших прогулок в горах, особенно если тебе нужно бесшумно передвигаться.

Одет он был в темно-серую черкеску, разве только без газырей, надобность в которых отсутствует, ибо патроны он носит в подсумке. Да и мешали бы они, поскольку приходились как раз на ремни портупеи и поперечную лямку ранца. Одежда вполне удобная, а главное – отлично подходит для предстоящего выхода. Он, конечно, предпочел бы внести изменения в свое обмундирование, но Перегудов очень уж противился различным нововведениям, которые ну никак не подходили для данного времени. Поэтому приходилось использовать то, что было под рукой.

– Вы позволите, Сергей Григорьевич? – послышался из-за двери голос Ростовского.

– Входите, Павел Петрович, – отозвался Темляков.

– Хо-оро-ош, право, хо-оро-ош. Знаете, вам идет одеяние горцев, хотя вы его и безбожно обижаете. Ну что за черкеска без газырей? И ранец, он никак не подходит.

– Ну, мне не на балу красоваться, а в походе очень даже удобно.

– Возможно, вы и правы. Хотя мне, признаться, еще не приходилось самому таскать эту тяжесть. Я не сноб, но в походе все же предпочитаю быть налегке, а о моих вещах заботится денщик.

– К сожалению, денщика я с собой взять не могу, а казачки не тот народ, чтобы идти ко мне в услужение. Так что придется все больше рассчитывать на себя.

– А стоило ли вообще выходить с пластунами? Вы, конечно, командир полусотни, но это вовсе не значит, что должны как простой казак бегать по горам. Опять же не просто так идете, горцев в округе шастает предостаточно. Неужели не боязно вот так рисковать головой?

– Боязно, Павел Петрович. Но зато кровь по жилам быстрее бежит, да и посчитаться с горцами хочется. А то сидим тут, нос боимся высунуть.

– Нда. Молодость, молодость… Удачи вам, Сергей Григорьевич.

– Благодарю.

Пожав руку штабс-капитану, Сергей направился на выход. Как говорится, пора и честь знать, казачки, наверное, уже заждались своего командира. Вышел на высокое крыльцо, окинул взглядом крепость, погружающуюся в вечерние сумерки. Все, как всегда, солдаты сидят на завалинке, травят байки. Вон солдатская женка развешивает выстиранное белье. Босоногая детвора бегает, взбивая пятками пыль.

Словно и не было предутреннего штурма. Человек, он вообще ко всему быстро приспосабливается. Вот и гарнизон Хуруманской крепости уже давно привык к тому, что смерть всегда поблизости. Разве только часовые стерегутся и особо не отсвечивают. В обед горец выстрелом из штуцера ранил солдата на стене, вот и опасаются меткой пули. Но это не надолго. День-два – и опять все войдет в привычную колею, а часовые на постах снова начнут скучать.

После неудачных атак на укрепления горцы вели себя по-разному. После обмена пленными и телами убитых неопытным начальникам казалось, что на этом все закончилось. Но стоило только расслабиться, как мог случиться следующий штурм, и на этот раз с куда более трагическими последствиями. Вокруг хватает лесов и складок местности, чтобы укрыть от посторонних взглядов значительные силы, а горцы прекрасно могут обходиться без костров.

Разумеется, так бывало далеко не всегда. Но зачастую вокруг крепости начинали кружить небольшие отряды или просто одиночки. Они выжидали удобный момент, после чего наносили удар и скрывались в зарослях. Могли ограничиться одним, а могли жалить вновь и вновь. Иногда они таким образом выманивали из крепости какие-то силы, чтобы расправиться с отрядом вне стен. Порой это были родственники погибших, которые считали бесчестьем вернуться домой, не поквитавшись за смерть близкого. Хватало и тех, кто просто вел беспрестанную войну с гяурами.

Словом, причин для того чтобы вокруг крепости скопились значительные силы, более чем достаточно. И Ростовский был абсолютно прав, когда говорил об опасности. Но есть и другая правда. Если не выйти за стены и не проучить наглецов, не начать вновь выставлять секреты и патрулировать окрестности, то какая-то жалкая кучка горцев будет держать в осаде весь гарнизон.

Однако и вот так, с бухты-барахты, начинать несение службы в обычном режиме не получится. Сперва нужно выяснить, что тут вообще творится вокруг. Группа пластунов, потрепанных прошлой ночью, вернулась к обеду, но сведениями относительно ситуации в окрестностях они, разумеется, не обладали. Что в общем-то неудивительно. Именно по этой причине капитан Балахнин приказал направить за стены новую группу пластунов, которым предстояло уточнить обстановку.