к тебе!

– Мать отказалась от нас с отцом ради секты! – ответила, не подумав, находясь под впечатлением от очередной традиции илишту, но решила не останавливаться, коль вырвалось. – Она не существует для нас уже слишком давно, и я не знаю, что с ней стало. И вообще, жива ли она!

От Иванки пришли сочувствие и сожаление. Она чуть-чуть подумала и осторожно предложила:

– А как имя твоего отца? Можно не уточняя назвать его, чтобы избежать в будущем лишних вопросов…

– Ты предлагаешь мне стать Есенией Этирей? – я с веселым хитрым прищуром посмотрела на находчивую подружку.

– А почему нет? – она пожала плечами, с интересом глядя на меня.

Лучше не придумать! Ведь таким образом имя отца останется со мной навсегда. Подергала большие черные защитные очки, висевшие на шее, которые мне вручила Иванка, затем пожала плечами, заразившись у нее этим жестом, и согласилась:

– А действительно – почему нет!

Именно с этой минуты я стала Есенией Этирей с родовым юридическим именем Дор-Тсарек Коба.

Возле каюты меня ожидали Тарий и представительный мужчина в светло-серой форме. Я надела очки, черные перчатки, полученные от подруги, и, вцепившись в руку своего аннара, снова посмотрела на мрачного, слишком официального илишту. Благодаря информации, которой меня снабдила Иванка, я догадалась, что пристально и с любопытством рассматривающий меня служащий службы досмотра космопорта является чьим-то аннаром, потому что без очков и перчаток. А вот у Тария взгляд постороннего мужчины вызвал глухое раздражение. Я приобняла аннара за талию, прижавшись теснее, и сразу же почувствовала от него положительный отклик. Служащий еще раз проверил мои документы, что-то записал в планшете и кивнул нам с короткой улыбкой. Отдал документы Тарию и, пожелав удачи, пошел дальше по коридору. Я тут же поинтересовалась:

– А когда мы можем сойти с корабля?

– Тебе придется потерпеть еще несколько часов, шиу, – с сочувствием ответил Тарий, целуя меня в лоб. – Мы с командором и старпомом покидаем свой корабль последними. Сейчас будят женщин – уже прибыла медицинская служба, психологи, в космопорте их встречают родственники… Пока не высадят всех спасенных женщин, я не смогу покинуть корабль. Еще мне придется подать рапорт о катастрофе на «пятьсот сорок шестом» и ответить на основные вопросы. Кстати, о твоем участии будет доложено. И о сокровище крингов. Возможно, с тобой тоже захотят поговорить…

– Почему ты сразу не предупредил? А что со мной будет теперь? – испугалась я.

Тарий обнял меня, прижимая голову к своей груди, и уверенно, твердо ответил:

– Ты только моя, малышка! Ничего плохого с тобой не случится, я не позволю. Но правительству требуется исчерпывающая объективная информация о гибели наших граждан. Возможно, твои способности еще пригодятся в будущем.

– Я очень боюсь! – робко ответила.

Тарий погладил меня по волосам, зарываясь пальцами в спиральки, затем тихо ответил:

– Я никогда тебе не врал, Есения! Умалчивал – да, но не врал. Скажи, ты чувствуешь сейчас мой страх? – Отрицательно покачала головой, а он продолжал убеждать: – Если я не испытываю страха, значит тебе ничего не грозит! Поверь, теперь самое страшное для меня – потерять тебя. Это правда! И раз я спокоен, то и ты должна успокоиться и ничего не бояться. Я известил начальство, что ты перенесла за последнее время и как это на тебе сказалось. Официальные лица будут чрезвычайно корректны, вежливы, и вопросы не займут много времени. Я буду рядом, Есения! Ты мне веришь?

– Верю! – обняв за талию, прижалась к любимому как можно теснее, а потом на нервной почве все-таки придралась: – Хотя твое умалчивание иногда похуже вранья бывало. Но раз ты рядом, я действительно могу успокоиться!

Секундное замешательство – потом Тарий довольно хмыкнул и завел меня в каюту.

– Побудь здесь, шиу, отдохни, поспи. Дома сегодня ночью я тебе спать долго не дам! По возможности комиссию по расследованию приведу сюда, чтобы ты не блуждала одна по кораблю.

Слово «дом» снова вызвало трепет, и сердце растаяло от нежности. Мой дом и мой мужчина… Моя семья! Для меня это так важно и нет ничего лучше! Сама потянулась к его губам, вцепившись в китель и встав на цыпочки, но сразу же взлетела вверх, как всегда, подхваченная на руки моим илишту. Благодарный поцелуй быстро перешел в страстный и всепоглощающий, а желание вспыхнуло запущенным реактором межзвездника.

Но в этот момент запищал зум Тария. С глухим рычанием и жуткой неудовлетворенностью он оторвался и, придерживая меня, ответил на вызов. Эсара Биану вызвали на мостик. Он потерся щекой о мою, быстро чмокнул меня в висок и ушел, а я постояла немножко, уставившись на дверь, и послушно улеглась отдыхать.

Когда все утомительные, но необходимые процедуры, связанные с прибытием на Илишту, допрос представителями спецслужб по «делу крингов» и поиску «пятьсот сорок шестого» завершились, Тарий сообщил, что через час мы наконец-то сможем улететь домой. Пока я собирала наши вещи, он заканчивал с формальностями и – прощался с экипажем. Этот рейс на «трех семерках» был для него последним. Я не вмешивалась в эту процедуру – очень личную для аннара!

«Три семерки» я покидала со смешанными чувствами. С одной стороны, радовалась, что скоро ступлю ногами на землю, с другой – привыкла к