– Чушь! – загорячился Олег и вспомнил Ирму. – Ах вот вы о чём! Я вывозил нелегала СВР.

– Почти два месяца?

– Полдня! Прилетел, встретил, отвёл на аэродром и перелетел на нашу сторону. Можете у Хрущёва спросить, он в курсе моей работы.

– Обязательно спрошу, и берегись, если обманываешь.

– Заодно предупредите своего информатора, что разглашение гостайны карается законом. За раскрытие тайного агента СВР могут поставить к стенке.

Тёща зловредно усмехнулась и ответила:

– Ты прав, Олег, надо предупредить кого надо. – И чмокнула зятя в щёку.

Слух о «жене» мог прийти только с аэродрома, на котором они с Ирмой дожидались самолёта. Новость о Студенте с красавицей в форме СД обросла обычными бабьими сплетнями, которую приукрасили желающие насолить Светлане Филипповне. Среди её «подруг» хватает завистниц и тайных недоброжелательниц, тем более что, по мнению многих, дочь удачно вышла замуж.

Во время застолья всегда наступает период философствования, когда подвыпивших людей тянет на умные речи. Тесть явно добавил и теперь читал дочери отрывок из «Войны и мира»:

«…великодушничанье и чувствительность – вроде великодушия и чувствительности барыни, с которой делается дурнота, когда она видит убиваемого телёнка, но она с аппетитом кушает этого телёнка под соусом».

Александр Сергеевич отбросил книгу на подоконник и процитировал Горького:

– Даже если враг сдаётся, то его всё равно уничтожают. Потому что пушки не могут воевать с идеями.

– Ты предлагаешь уничтожить всех немцев? – охнула Валя.

– Мы должны выкорчевать под корень всех носителей идеи нацизма, а не народ! – отрезал тесть.

Олег остановился в дверях. Гитлер начал войну под флагом уничтожения большевизма, которая превратилась в уничтожение мирного населения. Сталин поступил мудрее, в Ялте он предложит союзникам создать международный трибунал и осудить идею нацизма. Осудить-то осудили, да в двадцать первом веке по улицам снова замаршировали колонны представителей «исключительных» наций.

Кстати, после войны союзники упорно внушали немцам чувство вины за развязанную войну и многочисленные жертвы. Советский Союз поступил иначе, в ГДР ни разу никого не упрекнули. Да, Германия должна возместить нанесённый во время войны ущерб, но вина лежит на нацистах. Гитлер не только начал мировую войну, его партия угнетала германский народ, а сами немцы страдали от кровавых репрессий СД и гестапо. И это правда, известно немало случаев, когда в конце войны жители городов устраивали самосуд над садистами в чёрной униформе.

Гости засиделись дотемна, и тёща вызвала автомобиль лишь после того, как дочь начала откровенно ластиться к Олегу. Проводив родителей, Валя радостно закружилась и уволокла мужа в спальню. Они наслаждались друг другом всего один день, через сутки тёща принесла семейную путёвку в военный санаторий, в которую был внесён и дед.

– Он не член нашей семьи, – осторожно возразил Олег.

– Не моя инициатива, – ответила Светлана Филипповна и многозначительно показала пальцем на потолок.

Сборы в санаторий наткнулись на неожиданное препятствие. У деда не оказалось приличной одежды, а зимней вообще никакой, если не считать ватника с валенками и стёганой шапки. Услышав о проблеме, Валя расстроилась до слёз, покаялась в собственной невнимательности и потребовала от мужа одеть дедушку с ног до головы. Олегу тоже стало неудобно, живут в одной квартире, а он даже не заходит в комнату родного дедушки. Первым делом поехали в Московский дом модной одежды, где старик озадачил портного и внука неожиданной просьбой:

– Мне бы мундир старорежимного образца.

Оправившись от шока, мастер согласился:

– Дореволюционные выкройки у нас остались, но пуговицы будут современные.

В качестве бонуса Олег добавил к заказу ещё три комплекта принятой у партработников полувоенной одежды. Затем вместе с мастером зашёл в цех и доплатил за срочность и эксклюзив. Больше всех потребовал закройщик, мотивировав необходимостью искать выкройки чуть ли не на чердаке.

Решив первый вопрос, они поехали в коммерческий магазин, где им предложили два варианта драповых пальто с воротником и подкладкой из пыжика[25] или бобрика[26]. Деду понравился более мягкий кролик, но тут уже восстал Олег и сам указал на длиннополый образец из твида, подбитый мехом бобра, с каракулевым воротником и с шапкой-пирожком.

– Нехорошо старших обманывать! – Упрёк остановил Олега в холле санатория, а произнёс его знакомый генерал из бывших.

– Я никого не обманывал, – возразил он.

– Как же, как же! А кто говорил, что случайно оказался на военной стезе? Дедушка ваш из офицеров, и папа, наверное, тоже офицер.

– Только дедушка. – Олег чуть было не назвал должность своего настоящего отца, но вовремя спохватился: – Папа лётчик был.

– Вы, стало быть, не собирались продолжать семейную традицию?