мечта Д'Артаньяна. Настоящего гасконца. А мне такие цацки ни к чему.

За пару дней, что ''разгильдяи'' провели на ''Короне'', они образовали неформальное сообщество, назвав свою компанию ''Братством Пиратов Короля-Солнца'' и наш герой, хотел он этого или не хотел, стал их лидером. Это сразу заметили капитан и герцог, и это объясняли Пираты Раулю, который как мог, отказывался от власти в Пиратском Братстве.

– Но почему я? – воскликнул Рауль, – Есть более достойные – Серж де Фуа, например.

– Серж де Фуа собирается грабить арабов и отвоевывать сокровища, – заявил Серж.

– Все равно не верю, что ты ввязался в эту войну только из-за сокровищ, – сказал Рауль.

– Ну не из-за славы же, – усмехнулся Серж, – Конечно, из-за сокровищ. Из-за чего же еще? Милейший Бражелон, когда ты прекратишь быть идеалистом? Мне надоело прозябать в нищете! Цитирую: 'Высокочтимое собранье! Стучится в вашу дверь нужда…''*

… * Цитата из пьесы Тирсо де Молина ''Благочестивая Марта''.

…

– А я считаю, что ты должен быть нашим лидером, – настаивал Рауль.

– Но почему я? – Серж так похоже передразнил интонации Рауля, что все рассмеялись.

– Объясню. Во-первых, ты из нас самый старший. У тебя больше боевого опыта. Господин де Фуа изволит скромничать, но мне-то известны кое-какие факты его биографии.

– Да, – мрачно усмехнулся Серж, – Меня хотели повесить.

– Мы знаем, вы уже говорили, господин де Фуа, – пролепетали желторотые.

– Ты тоже гасконец – хвастаешься виселицей, которая тебе угрожала.

– Почти – я же южанин, – сказал Серж.

– Но ты умалчиваешь о том, что, прикрывая отступление Принца, ты спас свободу Конде, и, быть может, даже жизнь.

– Солдат всегда прикроет грудью генерала, – сказал Серж насмешливо.

– Ты был тогда не солдатом, а адъютантом его высочества Принца Конде, – уточнил Рауль, – Маленькая разница.

– Совсем маленькая, – сказал Люк.

– Это я образно говорю, – сказал Серж, – А ты-то, откуда знаешь?

– От верблюда, – усмехнулся Рауль, -

Господа офицеры! Было б не худо

Скинуться герцогу на верблюда.

– помню, как ваша компания скандировала эти стишки на отвальной мессира де Бофора.

– А все-таки? – спросил Серж, – Дело прошлое, но все ж таки интересно. Поведайте, благородный господин де Бражелон, какая сорока на хвосте вам принесла такие факты из биографии висельника и мятежника Сержа де Фуа?

– Поведаю. Но не висельнику и мятежнику, а не менее благородному графу де Фуа. Я знаю об этом от самого принца Конде. Но я хотел посвятить наших друзей в другие детали твоей биографии. Да будет вам известно, что Серж участвовал в битве под Рокруа.

– Слышишь звон, да не знаешь где он. Не участвовал! В обозе сидел! Тогда я был совсем мелким. Моложе барабанщика нашего.

– Но все-таки, Серж, ты всегда был с принцем Конде, с самого начала его блистательной карьеры. А Конде – гениальный полководец.

– Ты и сам знаешь Конде не хуже, – заметил Серж.

– Я не всегда находился подле принца, – возразил Рауль, – Как знать, может быть, сейчас для нас важнее не дни побед, а годы скитаний.

– Я не собираюсь скитаться по горам Кабиллии, – ответил Серж, – Можешь бродяжничать, ежели тебе охота.

– О золоте и алмазных россыпях мы уже слышали, Серж! Не будь эгоистом.

– Я охотно поделюсь своим скромным опытом с нашими юными друзьями, но на большее не расчитывайте. Какой из меня к чертовой матери лидер? Я не гожусь на эту роль даже на дружеской пирушке. Лидер должен быть человеком общительным, энергичным, с активной жизненной позицией. Нам нужен именно такой лидер. А ты именно такой. Я прав, Пираты?

– Да! – гаркнули Пираты.

– Нет! – воскликнул Рауль, – Нет, вы ошибаетесь! Я уже давно не такой!

/…Вялый, расслабленный, апатичный меланхолик, слоняющийся из угла в угол, лишенный энергии, воли, жизненной силы – какой из него лидер? Они помнят его прежнего. ''Мне все равно''…''Пропади все пропадом''…''Скорее бы все кончилось''…''Мне что, больше всех надо?'…- вот до какой жизни докатился г-н де Бражелон, сам себе стал противен. И такого человека Пираты Короля-Солнца, полные юношеского задора и героического энтузиазма, хотят сделать своим лидером?!/

– Это напускное, Рауль, – сказал Серж, – Поверь, это пройдет. Перемелется – мука будет. Так-то вот, дружище. Ты встряхнешься, и все вернется на круги своя. Быть может, ты уже встряхнулся. Мы все отлично знаем твои былые дела.

'Но вы все ничего не знаете о моем нынешнем отчаянии'.

– Не так уж все и плохо, – продолжал Серж, – Бревно или колода, с которой ты себя сравнивал – да ты, говоря это, даже немного рисовался. Ты, может, сам еще не понял.

'Теперь еще и Серж будет меня утешать! Кошмар!''

Но он не мог ответить резкостью на добрые слова старого друга.

– Я не справлюсь, Серж, – сказал он тихо.

– Отлично справишься. Кто, черт тебя дери, заготавливал всю нашу провизию?

''Если все едут туда затем же, за чем я еду, то в провианте недостатка не будет''*, – вспомнив, какую глупость он ляпнул отцу, выходя из дворца Бофора, Рауль ужаснулся. Но теперь не скажешь Атосу: ''Я только шутил''. А Пираты не ужаснулись бы, они сочли бы это одной из острот ''гасконца'' из долины Луары.

– Мне помогали. Отец и Гримо. Один я ничего не сделал бы. Вполне возможно, меня обжулили бы какие-нибудь коммерсанты, предприниматели и прочие ушлые людишки.

… * А. Дюма.

…

– Хорошо, – сказал Серж, – А к кому пошли люди с прошениями, адресованными герцогу – родственники всех этих несчастных, пропавших без вести людей, похищенных алжирскими пиратами? И ты записал всех, и не ушел, пока не закончил. А народ собрался со всего побережья – человек двести было, не меньше. Когда наш милейший герцог и все его окружение ждали тебя на банкете.

– Но я же пришел, – сказал Рауль.

– Только затем, чтобы попросить герцога выйти к народу. И милый герцог, выйдя на балкон тулонской ратуши, освещенный факелами, в состоянии этакой ажитации со своим очаровательным косноязычием заверил народ, что наша доблестная армада вернет им их близких из мусульманского плена – да что там плен, это ж не военные, мирное население, – из рабства, лучше сказать. Что-то тебя заставило выслушивать этих людей, взять их прошения, записать сведения – ты мог и не заниматься ими, тебе этого не приказывали. И ты хочешь мне сказать, что ты – ленивое бревно?

– Просто-напросто моя физиономия уже примелькалась жителям побережья. Они меня знали наглядно, вот и все. И, справедливости ради, переходя на морской жаргон, скажу, что и в этом случае РУЛЬ ДЕРЖАЛ ГРАФ ДЕ ЛА ФЕР, Я Ж ТОЛЬКО НАПРАВЛЯЛ ПАРУС.

– А теперь берись за руль,

Не отвертишься, Рауль! – сказал Оливье.

Но Рауль все еще не сдавался. Он взял лист бумаги, несколько раз свернул, острием клинка своего кинжала разрезал лист на маленькие билетики.

– Что это ты задумал? – спросил Гугенот.

– Апеллес, дай каждому по угольку, – сказал Рауль.

– Прошу, – сказал Рауль, переворачивая свою шляпу вверх дном, – Тайное голосование. Пишите все имя лидера. Сворачивайте бумажки и бросайте в шляпу. А самый юный Пират нашего Братства под- считает