ЗАИНТЕРЕСОВАННЫЕ ЖИТЕЛИ Корусанта предпринимали попытки сохранить хотя бы часть построенных б’анкорами сооружений, где те жили в течение пятидесяти с лишним поколений. Учитывая спешку, с которой переселили оставшихся в живых представителей расы и достраивали комплекс «Небесной мощи», в просьбе о создании музея было отказано, но тем не менее сохранилась часть изначальных троп б’анкоров, извивавшихся среди засаженных цветами участков, вокруг ландшафтных зон, тотемных скульптур и геометрически правильных конструкций из дерева и камня. Поскольку Гален редко выбирался на природу, все эти тропы были для него в новинку, и он шел по ним, куда несли его ноги, ничего не замечая вокруг. Точно так же он не замечал дневной жары, легкого ветерка, развевавшего его длинные нечесаные волосы, воздушного движения над головой и едва слышного гула планеты-города. Из окружающих небоскребов за ним могли наблюдать десятки тысяч созданий, но он об этом не задумывался, двигаясь словно сомнамбула.

Орсон не скрывал радости по поводу того, что получаемую от измененных кайбер-кристаллов энергию удалось повысить сверх всяких ожиданий его команды и в соответствии с расчетами и предсказанием Галена. Когда, однако, Гален попросил дать ему голозапись результатов испытаний и подробную документацию сдерживающих устройств и накопителей энергии, Орсон ответил, что все они пока что проходят проверку служб безопасности. Под тем же благовидным или, по крайней мере, двусмысленным предлогом Галену было отказано в информации о последующем применении полученной энергии.

За правым поворотом одной из тропинок стояло б’анкорское изваяние символа солнца — будто парящий на вершине высокой колонны большой диск, от которого расходились извилистые лучи разной длины, заканчивавшиеся стреловидными фигурами. Гален взглянул на сочетание камня и экзотической древесины, и ему вдруг показалось, будто он видит перед собой собственный разум в окружении обуревающих его тревог.

Орсон поступил не слишком умно, заставив его мучиться ожиданием. Разум Галена жаждал новой информации, и, пытаясь отвлечься, он обратился к базе данных комплекса, содержавшей экзабайты сведений о проекте «Небесная мощь», в том числе данные о персонале, запросах, распределении финансирования, даже именах субподрядчиков. Тщательно скрывая следы, Гален сумел проникнуть в базу транспортного узла, пытаясь отследить горнодобывающие операции в далеких системах Западных рубежей, и, к своему удивлению, обнаружил, что, хотя некоторые поставки неочищенных руд можно было проследить от начала до конца, основная часть добытого дуния и доловита бесследно исчезала, так и не появившись ни на одном из перерабатывающих заводов или на любой из планет, где, как утверждал Орсон, строились энергетические комплексы. Казалось, будто редкие руды попросту проваливаются в некую черную дыру. Ему оставалось гадать лишь об одном — либо данные были подделаны просто с целью скрыть перерасход средств и бюрократические траты, либо же происходило нечто гораздо более зловещее.

Миновав изваяние солнца, Гален вдруг понял, что Лира, скорее всего, совершала пробежки по той же самой тропе, по которой шел он сам, и наверняка гуляла по ней с Джин. Вот только от любого сходства в их жизненном пути не осталось ни следа, как, похоже, и от исчезнувших руд. После недавнего возвращения Лиры из квартиры в Центральном округе она точно так же отдалилась от него, как, по ее словам, отдалился он от нее после экскурсии к Малпазу. Она полностью ушла в себя, и исследования Галена больше ее не интересовали, несмотря на все его попытки завести разговор, хотя она по- прежнему переписывала его личные заметки. Между ними возникла пропасть, в которой невольно оказалась Джин. К счастью, ее юный разум еще не мог в полной мере этого постичь.

Неужели Лира догадалась о его лжи? Неужели она инстинктивно поставила диагноз болезни, которую он сам на себя навлек, и решила обезопасить себя и Джин от возможной заразы?

Возможно, на территории комплекса где-то имелось другое изваяние б’анкоров, которое могло бы подсказать ему правильный путь.

— Корпорация «Зерпен» и их спутник теперь являются собственностью Империи, — сказал Таркин, обращаясь к голографическому изображению Маса Амедцы. — Местное ополчение на Салиенте-два держится дольше, чем ожидалось, но ситуация изменилась в нашу пользу, и мы рассчитываем на полную победу.

Визирь ответил не сразу, но разделявшие Корусант и Салиент многие парсеки вовсе не были тому причиной. Амедда попросту обдумывал услышанное.

   — Возможно, вам стоит завершить наступление, пока вы одерживаете верх, губернатор Таркин, поскольку данное вторжение и без того уже обошлось чересчур дорого. Более того, насколько мы понимаем, те, кто не бежал вглубь сектора, уничтожают те самые горнодобывающие предприятия, ради которых вы так рисковали.

Примерно такого ответа Таркин и ожидал. Ничто так не обрадовало бы чагрианина, как возможность увидеть его отступающим.