имеющемуся раньше пару десятин. Семья растет, кормить надо. Гречихой засеял. На целине если первой пшеницу посеять, то ее в стебель гонит, колос малый дает. Он положил еще без них в почву три пуда на десятину, но собрали уже вместе сто пудов со своих четырех десятин.

Надо было заготавливать сено для скотины в огромном количестве. В лесу это сложное занятие. Иногда приходилось отмахивать немалые концы за парочкой стогов. Это продолжалось почти месяц. К счастью, погода выпала удачная, дожди отсутствовали. Скошенная трава подсыхала на солнышке и постепенно превращалась в сено. Когда вдруг надвигалась тучка, его приходилось сгребать в копны или скирды. А уж когда совсем трава высохла, из сена делали большой стог и перевозили на двор. Только кажется, что махать целый день вилами и граблями в удовольствие. Когда с утра до вечера и сутками без остановки, достаточно устаешь.

Понять хозяина, конечно, нетрудно. Шесть коров специальной молочной породы, в лес их самостоятельно не выпустишь. Два десятка овец, свиньи. Четыре лошади, два вола. К счастью, доить, заквашивать молоко и изготавливать из него сыр и масло и без Данилы имелось кому. Кроме младенца, днем обнаружить дрыхнувшего или изучающего облака лентяя было невозможно.

Никто не торчал на виду без дела. Посидеть спокойно или сбегать в лес, на речку считалось за счастье. И хуже всего был гнус, буквально заедавший. В их краях такого огромного и злобного не водилось — появлялся в сезон ненадолго и быстро исчезал. А эти кровососущие могли и буквально сожрать.

Вставали до рассвета и ложились затемно. Требовалось сажать кучу овощей, предварительно вспахав огород. Морковь, лук, горох, редис. Редьку сеяли позже, вместе с репой и огурцами. В последнюю очередь рассаживали капусту. А дальше требовалось ухаживать за ними, попутно следя, чтобы лесные звери не сжамкали ростки. Прополка, поливка, коли требуется, уборка, переборка, расфасовка, сушка продукта.

Ему приходилось и прежде работать подобным образом, однако и для отца, и для Данилы все-таки огород с полем в основном подспорье. Жили они не за их счет. А здешний глава семьи норовил набить запасами все пристройки и подвал до отказа. Запасливый, не хуже сурка. Дубовые бочки (все, кроме железных изделий, своим руками создано) с грибами, квашеной капустой, ягодами, рыбой, салом, мясом.

Оно и понятно, окружающая дом природа давала обильные плоды. Орешник-лещина и шишки кедровые, множество всяких грибов и малина, черника, голубика. Добыть буквально в ста саженях за оградой парочку птиц, оленя чуть дальше и рыбу не составляло труда. Даже мед имелся в недалекой пасеке. Вот с солью было туго. Ее привозили издалека, и ценилась она недешево.

— Дан, сильно много думаешь, я еще хочу.

— Я просил не называть меня Даном!

— Ну, ты же зовешь Лизой, а я, если правильно, даже не Эльза, а Элизабет.

— Так Дан — на самом деле от Богдана, сколько вам всем объяснять!

— Дан — это хорошее имя, — полезла шаловливыми ручками ниже пояса. — Будто из наших.

Приблизительно так ответил и Отто. На древнем языке это «судья», а народ данов был не хуже го?тов. Выходцы из свеев и дальние родственники. Когда готы ушли на юг и подчинили тамошние племена, даны остались в прежних местах. То есть вроде бы комплимент данам делают, ставя на одну доску с собой.

Трудно все-таки понимать чужаков, даже говорящих с тобой на одном языке. Когда Лизка принялась ходить вокруг него на манер кошки и чуть не вешалась на шею, Данила обратился к хозяину. Меньше всего желалось повторения неудачного прошлого, с заключительным венчанием без его желания. И если уж жениться на пусть симпатичной, то придется остаться здесь навсегда, а ему это вовсе не мечталось. На удивление, отец девушки не только не внял осторожным намекам, а прямо позволил дочери забавляться.

Дикари часто отправляли жен и дочек в качестве подарка гостям, но среди христиан такое не принято. Отец Федор даже вполне невинные игры на Ивана Купалу норовил запретить. Совсем не удалось, теперь разжигали костер подальше от поселка. А здешние, оказывается, позволяли своим девкам гулять до замужества. И наличие ребенка при сватовстве скорее было дополнительным плюсом. Не иначе, по тем самым причинам, что и сеземцы: новая кровь. Наверняка все эти готы друг другу приходятся тем или иным родичем. Так что никто не собирался ловить его на девке и тащить в церковь.

А когда отсутствует опаска, какой смысл отбрыкиваться от предложенного и манящего? Вот она в руках, и на том все мысли отшибает. Не первый месяц баб не видел вообще, а хотелось не только посмотреть издали. Привык все-таки к определенным приятностям, расположенным через забор, и всерьез этого не хватало. А тут в руках, считай, на законных основаниях молодое, горячее и податливое тело. Ничуть не хуже Марии, в иных отношениях и лучше. Тогда он был несмышленыш и шел за женщиной. Теперь сам управлял и учил.

— Мне с тобой повезло, — усаживаясь сверху, уверенно производя нужные действия, определяя, куда надо, и опускаясь, попутно стряхнув с глаз мешающие волосы, сообщила, — говорят, вначале больно и не всем нравится, если парни неумелые.

— Спасибо и на этом, — погладив бедро, согласился Данила.

Если вначале он был осторожен и максимально нежен, очень стараясь не испортить впечатление и продолжить столь приятное знакомство, очень скоро она вошла во вкус, проявляя немалый темперамент и требуя продолжения. Не всегда после целого дня работы и желание появляется, а она все искала понравившихся впечатлений. Иной раз сама все делала, ему оставалось дивиться решительности и ненасытности нежданной подруги.

— Нет, правда, — ухватив его ладони и перенеся на свою грудь, воскликнула Эльза, — ты меня многому научил. Я же в семье старшая, посоветоваться не с кем после смерти матери. А теперь муж у меня вот здесь будет, — и показала сжатый кулак. — Феликса стану держать за его отросток