облегчению, внутри не оказалось бренных останков усопшего или убиенного человека. Зато в углу стоял самый что ни на есть настоящий старинный сундук, густо опутанный старой паутиной. Такой только в кино да в музеях можно встретить. Заинтригованность и любопытство пленили юного диггера, а руки сами потянулись к таинственной находке. До этого Кузя еще ничего толкового не находил в своих бесцельных исследованиях подземных ходов, поэтому в такой момент он ощутил мелкую предательскую дрожь и слабость в суставах. Немедленно приспичило опустошить мочевой пузырь, и в это же мгновение отчаянно захотелось пить. «Два в одном», – подумалось мимоходом, а увесистая, крепкая палка, с которой Сергей никогда не расставался в аидовом царстве, используя ее для ощупывания подозрительных мест и защиты от мерзких надоедливых крыс, уже сама сметала на пол комки паутинной пакли. Замка не оказалось, и крышка, чуть скрипнув, легко отвалилась назад. В это время фонарик слабо замигал, блеснул в последний раз, и комнатушка накрылась привычным мраком.

Кузя чертыхнулся под нос, извлекая из наплечной сумки запасные батарейки. Вот так всегда, на самом интересном месте!..

Когда бодрый луч фонарика ярким сполохом ворвался в закрытое помещение, казалось, должны были лопнуть отвыкшие от резкого света глаза. Даже больно стало, а ведь знал, что нужно было поберечься, прикрыть веки в момент нажатия на кнопку включения. Пока левая рука стирала с лица выступившие слезы, правая осторожно нащупывала находящиеся в сундуке предметы. Зрение постепенно привыкало к внезапной смене освещения, а сердце уже бешено колотилось о грудную клетку, рискуя вырваться наружу. Это был настоящий клад, реальное сокровище!

Сверху лежал то ли кафтан, то ли камзол, а может, и сюртук, фиг его знает, что носили в начале двадцатого века зажиточные люди. В том, что имущество принадлежало довольно-таки обеспеченному человеку, сомневаться не приходилось. Под одеждой, служившей, скорее всего, защитой от влаги того, что находилось ниже, рука нащупала книги, среди которых самой узнаваемой была Библия, не изменившаяся за все эти годы, посуда из серебра, пачка каких-то акций, вряд ли теперь представляющих ценность для кого-то кроме собирателей антиквариата, не менее внушительная кипа царских денег, перетянутая бечевкой, и… целая стопка золотых червонцев, ничуть не потускневших от времени. Радости не было предела до такой степени, что Сергей, забыв обо всем на свете, громко заорал что-то совершенно несуразное.

Приглушенное эхо попыталось продублировать радость источника звука, но почти моментально было задушено вязкой темнотой. Кузя продолжал дикий танец, любуясь находкой и мечтая о том, как все обзавидуются, слушая его приукрашенную историю обнаружения клада, как вдруг бешено скачущий, полный заряда и оттого яркий луч фонарика обнаружил еще одну вещицу. Та скромно лежала в углу сундука, бережно замотанная в вощеную бумагу и пропитанную маслом чистую тряпицу. Несколько манипуляций по извлечению и… Казалось, ничему уже невозможно было удивляться…

Это было самое настоящее боевое оружие, и не просто какой-нибудь замшелый наган или револьвер, каких даже в частных коллекциях было пруд пруди. В руках Сергей держал самый что ни на есть «Маузер К96», который в двадцать первом веке можно было увидеть только в музеях. И вот именно у него, Сергея Кузнецова, лежит внушительный, без единого пятнышка ржавчины, один из таких драгоценных раритетов. Наверняка в рабочем состоянии! Теперь о том, чтобы хоть кому-нибудь можно было разболтать о находке, не могло быть и речи. Где знают двое – знает и свинья. А книги, монеты и посуда подождут своего времени и очереди, ничего с ними не станется.

Особенно Кузя обрадовался, когда под деревянной кобурой, тоже лежавшей отдельно, выявил еще и внушительную коробку из-под леденцов «Монпансье» с россыпью блестящих патронов количеством не менее сотни штук.

«Никому не скажу, разве что только Куполу…» С Олегом Куприным Сергей дружил с самого детства, уважал того за цепкий ум, смелость, умение быть лидером в их компании. Да за многое что. Этот не продаст, не позавидует черной завистью, а теперь перестанет прикалываться над страстью Кузнецова к подземному миру.

Так и получилось. Куприн вначале скептически выслушал товарища, прищурив глаза, приоткрыл от удивления рот, когда Кузя с победным выражением лица представил другу свои находки.

Серега сиял от счастья, увидев удивленную реакцию Купола, которого не просто уважал, а даже обожествлял в некоем роде и всегда прислушивался к его мнению.

Было обоюдно решено оружие проверить на боеспособность и спрятать в надежном месте до лучших времен (а что такие времена могли наступить, никто не сомневался). Пару монет и часть посуды продали коллекционерам за довольно приличную сумму через Интернет. Остальное Кузя спрятал в своем тайнике, естественно, все там же под землей.

После той истории Сергей более пристально и тщательно стал искать старинные подземные ходы, коих как в черте города, так и вне его оказалось довольно много. Город Энск был старинным, а раньше люди считали самым надежным укрытием и убежищем те места, где меньше всего можно встретить себе подобного, то есть под землей. Вот и строили различные подвалы, ходы, переходы и целые склады для собственных и государевых нужд.

Со временем хозяева отходили в мир иной, а ходы ветшали, осыпались и приходили в забвение. Никто или почти никто подземным поиском не увлекался, теперь получалось, что Сергею Кузнецову придется это устранять. Зачем?

Кузя и раньше об этом задумывался, споря с собой и не находя более-менее верного оправдания своим подземным путешествиям, пока не пришлось оправдываться по-настоящему…

В один прекрасный момент (но только не для него самого) Сергей чисто случайно обнаружил потайную дверь абсолютно современного образца, искусно выполненную под стать старой кирпичной кладке, да и, скорее всего, сделанную из идентичного материала. Любопытство не порок, а большое