– По какой причине восстанавливали паспорт? – спросил тот.

– Упал в воду с лодки. Так уж вышло.

Полицейского это объяснение должно было устроить, ибо подобные случаи были на курорте делом обыкновенным, но паспорт он возвращать не стал, лишь пообещал:

– Разберемся.

Я проверок нисколько не опасался, поскольку документы мне выправили самые настоящие, проходящие по всем реестрам и ведомствам, но все же оказался вниманием полиции откровенно раздосадован. Остаться без паспорта в подобных обстоятельствах – хорошего мало.

– По-вашему, что произошло в подвале? – спросил начальник полиции. – И давайте спустимся вниз. Вы не кажетесь кисейной барышней, которая потеряет сознание от вида крови.

– Надеюсь, буду полезен.

В подвале тело медиума уже накрыли простыней, только пестрели на стенах бурые брызги и тянулся вглубь подвала след подсохшей крови.

– Все началось здесь, – прошел я в комнату с круглым столом. – Нас было одиннадцать человек. Все сидели и держали друг друга за руки. Погибший много болтал, даже не помню уже о чем, потом зажег свечу и потушил керосиновую лампу. Неожиданно погасла и свеча, и кто-то, не иначе в шутку, сказал, что он Максвелл и пришел на наш зов. Погибший выскочил из комнаты, больше я его живым не видел. Когда мы вышли, он уже лежал в луже крови.

– Как быстро это произошло?

– Секунд через пятнадцать, – решил я.

– Когда вы покинули комнату, в коридоре был кто-то еще?

– Нет.

Детектив в штатском вытряхнул на стол из бумажного пакета окровавленный перочинный нож и спросил:

– Вам знаком этот предмет?

Я немного поколебался, потом предположил:

– Похожим ножом медиум срезал воск, прежде чем зажечь свечу.

Начальник полиции кивнул и обратился к доктору.

– А вы что скажете?

Эскулап вытер руки полотенцем и степенно произнес:

– Все случившееся – в пределах человеческих возможностей.

– И?

– Если вас интересует мое мнение, то это самоубийство. В этом нет никаких сомнений. И давайте не будем впутывать в это дело мистику, глупая шутка вполне могла подтолкнуть неуравновешенного человека к подобному исходу.

– Шутка! – прорычал начальник полиции и повернулся ко мне: – Вы не запомнили, кто именно представился Максвеллом?

Я с сомнением посмотрел на старика и осторожно произнес:

– Я даже не уверен, что вообще кто-то им представлялся. Мне вполне могло показаться…

И вновь начальник полиции обернулся к доктору.

– А если так?

– Тогда все еще проще, – с полуслова понял намек эскулап. – Психически неуравновешенная личность убеждает себя в наличии неких особенных талантов и желает продемонстрировать их публике, терпит неудачу и в припадке разочарования совершает самоубийство.

– Эта версия нравится мне больше.

– Как скажете.

– Не уезжайте из города, – потребовал начальник полиции, оценил мой кислый вид и дружелюбно похлопал по плечу. – По крайней мере, до тех пор, пока не подпишете свидетельские показания. Мне бы не хотелось привлекать к делу этих… – он поморщился, – изнеженных господ.

Труп погрузили на носилки и унесли, в подвал спустились двое подсобных работников с ведрами и лентяйками.

– Ждем вас завтра в управлении, – предупредил меня детектив в штатском, – в любое удобное время. Адрес знаете?

– Найду, – рассеянно ответил я, наблюдая за тем, как вылитая на пол вода смывает кровь и бурым потоком стекает к лестнице. Не в дальний конец коридора, куда тянулся кровавый след, а в противоположном направлении.

Закон всемирного тяготения неизменен – жидкость течет под уклон и никак иначе. Иначе – только если в естественные законы природы вмешивается нечто потустороннее.

Неужели медиум и в самом деле вызвал дух Максвелла? Но зачем тогда перерезал себе глотку? И почему столь странно повела себя Лилиана?

Ответов на эти вопросы у меня не было, но я уже знал, что приложу все усилия, чтобы их получить. Кровь медиума, когда он покончил с собой, утекла вглубь подвала, вода же сейчас текла в противоположном направлении. С этим пугающим обстоятельством следовало разобраться. И разобраться