– Возьмите меня с собой, а?
– Чего?!
Мальчишка, глядя на Волкова умоляющим взглядом, повторил свою просьбу:
– Возьмите, – и, боясь, что ему откажут, добавил: – Вы не беспокойтесь: я – сильный. Я всему-всему научусь. Я хочу стать таким же воином, как вы.
– Хочешь солдатом стать? – усмехнулся Сувор.
Мальчишка так яростно закивал головой, что Глеб удивился, как у него шея выдержала.
– Хочу. – сказал Мерик.
Нугарский дворянин открыл рот, но ответить мальчишке не успел. Глеб напустился на рыцаря:
– Сувор, ты совсем сдурел? Он же совсем мальчишка! Какой из него солдат?
Рыцарь возразил:
– А что? На вид крепкий парнишка. Подучить пару лет и хороший солдат выйдет, если не струсит.
– Да ему лет четырнадцать всего!
– Ну и что? – удивился рыцарь. – Меня отец в семь лет учить начал.
Тут еще и мальчишка подал голос, решив, что терять уже нечего:
– Не возьмете с собой – все равно за вами идти буду.
Грох рассмеялся:
– Гляди какой упорный! Бери, господин, не пожалеешь. Из таких упрямцев хорошие бойцы выходят.
– Ну уж нет! Мальчишку я с собой не потащу! – высказался Глеб и, повернувшись к старому рыбаку, попросил: – Дых, как назад пойдешь, прихвати с собой этого малолетнего воителя. И родителям его скажи, пускай отец его уму-разуму поучит.
Ветеран растерянно развел руками:
– Так ведь, ваше высочество, я ж не собирался назад-то возвращаться.
– Как так?
– С вами намеревался остаться.
– И ты туда же! – в сердцах высказался Глеб. – Сдурел что ли на старости лет? Мы ж хоть завтра можем сдохнуть. Ладно у этого, – он махнул рукой в сторону Мерика, – детство в жопе играет. Но ты-то! Ты же сам был солдатом и все должен понимать, особенно то, что чудес нихрена не бывает.
– Да, я был солдатом, – ответил старик. – И присягу давал. И теперь смотреть со стороны, как у нас хозяйничает туронский маркграф со своими приспешниками, я не собираюсь.
Сувор одобрительно покивал. Гордый рыцарь и сам не собирался покоряться наглому захватчику, и поддерживал других в этих устремлениях.
Глеб вздохнул. Пожалуй, именно молодежь и старики склонны к авантюризму: одни, с присущей им юношеской бесшабашностью, зачастую думают, что уж с ними-то точно ничего плохого не случится, а другие считают, что терять им уже нечего. И поэтому от них сложнее всего отделаться. Ну, не хотелось Волкову вести их на убой! Другое дело, что остальные-то так не считали!
Вот Грох громко хлопает старого рыбака по плечу и вопит, что эдак они скоро целое войско наберут. Нант ухмыляется. Он более осторожен и рассудителен, но тоже согласен, что отставной ветеран лишним не будет. Хоть и постарел бывший десятник, но еще способен отвернуть пару голов более молодым бойцам. Сувор заявляет мальчишке, уже забыв, как несколько минут назад готов был его прирезать, что сделает из него настоящего бойца.
Глеб, поняв, что отвертеться от пополнения не удастся – разве что связать их покрепче, но тут Волкова не поймут и вряд ли поддержат сотоварищи – зацепился за слова рыцаря и заявил:
– Раз обещаешь сделать из него бойца – бери в оруженосцы.
Рыцарь раздраженно дернул щекой, но протестовать и отказываться от своих слов не стал, согласился:
– Беру.
Мальчишка расцвел.
– Ваше высочество, – вытянулся перед Волковым старый рыбак. – Бывший десятник четырнадцатого гарнизона Дых поступает под ваше командование.
Глеб махнул рукой. Как можно заставить отступиться тех, кто не желает слушать разумных доводов?! Спросил только:
– Мечом хорошо владеешь?
– Так точно! – молодцевато гаркнул ветеран.
Волков подозвал Гроха, сказал:
– Выдай ему меч.
