по мелочам не ругают.
Любимых и близких.
– Сидишь, ждешь?
Рядом на подоконнике устроился Иван Морозов, не спрашивая разрешения.
Лешка пихнул его в бок, просто так, без злобы, чтобы дать выход энергии.
– Ты как к царевичу подходишь, холоп?
– Ох, не велите казнить, вашество, велите миловать! Сами мы не местные, деревня деревней, сопли подолом вытираем. – Ясные глаза друга были веселыми и шальными.
– Вот и вытирал бы себе…
Алексей тоже улыбался.
И как это раньше он без такого друга жил? Ни посмеяться, ни побегать, ни подраться, ни вместе поучиться, посоревноваться, да и Ванька, когда приехал, тем еще мышонком был. Это сейчас мальчишка силы набирает, ну да и он сам не отстает…
А все, опять же, Сонюшка.
Не вытащила бы она его сюда, не было бы ни школы, ни друга, ни свободы, вкус которой уже почувствовал Алексей… и за свое он готов был драться. Князья?
Да хоть бы и с целым миром!
И Иван и Софья были –
Родные, любимые и, что не менее важно, любящие.
Он бы убил ради них, но и знал, что может доверить и сестре и другу свою спину. А они, в свою очередь, готовы были уничтожить любого, кто посягнет на Алексея.
– А вот и Фрол…
Голос друга оборвал мысли Алексея.
– Вань, позови его ко мне, а?
Иван кивнул. Он отлично понимал, что царевичу предстоит нелегкий разговор. Но вот
Скрывать от Фрола Алексей ничего не стал. Не то шило, которое можно в мешок запихать. Честно сказал, что ездил к отцу, требовал разобраться и получил категорический отказ.
Фрол потемнел лицом, понимая, что правды тут не найдет, но Алексей поднял руку.
– Постой на меня ругаться. Супротив отца я пойти не могу. Но перед иконой, – мальчишка перекрестился на светлый угол, из которого строго взирала Богородица, – клянусь тебе, что разберусь в этом деле и накажу тех, кто виноват. Пусть даже и прогневается на меня отец, только не по совести это! Нельзя так…
Фрол только головой покачал.
И откуда что взялось у мальчишки?
Но ведь не лжет, это видно.
Что ж.
Поверим. Но…
Чем для Софьи был еще мучителен семнадцатый век – это отвратительно низким информационным оборотом. Пока там спишешься, пока то да се – полгода пройдет. Софья, недолго думая, попросила построить в Дьяковском и на территории школы нечто вроде телеграфной башни – уменьшенную копию, из самых первых – и принялась налаживать их работу.
А что они представляли, первые-то?
Самый первый – вообще мельницу ветряную обыкновенную. Крылья останавливали в нужных положениях – вот тебе и сообщение.
Или гелиограф. Тут еще проще, было б небо ясным.
Маленькая заминка была за табличкой символов, но разве это проблема, когда у тебя полная школа мальчишек – и все с фантазией, и всем интересно…
Дай задание, через три дня собери результат и выбери лучшее.
И ведь получилось.
Чего другого, а ветряных мельниц по селам хватало, просто никто их так использовать не додумался. Теперь оставалось дело за малым – персонал. А то кто будет все это передавать?
Телеграфист должен отвечать трем условиям.
Быть грамотным – первое.
