устали безумно, что хронически недосыпают, но ядрён батон! – нельзя же так! Перебьют всех, как кутят передушат, руками голыми возьмут!

Когда надо, обезьяны умеют действовать столь же бесшумно, как и пластуны. С полдюжины нео подбежали к крепостной стене, в руках приставные лестницы. Классика – часовой убран, никто не помешает проникнуть внутрь диверсионному отряду. Те и накуролесят изрядно, а то и куда хуже – попробуют открыть ворота. Тогда защитникам Кремля и вовсе придётся туго.

Может, повезёт – Фрол обещался быть на стене пораньше. Он не дурак, всё поймёт и забьёт тревогу. Но нет, обещанный час не пробил. Дружинник, должно быть, только-только проснулся. Когда придёт, будет совсем поздно.

Вышата осознал, что выбора не остаётся. Хочешь – не хочешь, надо подавать знак, будить охрану. Разумеется, этим он выдаст себя, привлечёт внимание, на него откроют охоту, и прости-прощай, Купава, – чтобы вернуться в Кремль понадобится чудо, а Вышата, как никто другой, знал, что чудес на свете не бывает, есть только результаты долгой и кропотливой подготовки.

Не нео, так дампы пойдут по его следу. А если шамов подключат, то и вовсе пиши – пропало. Сразу нескольких телепатов вряд ли удастся одурачить, тем более когда за тобой гонится разъярённая толпа.

Умирать не хотелось. Он ещё полон сил, здоров, многое умеет и многому мог бы ещё научиться. Не все дела переделаны, не всё договорено. Но не всё на свете зависит от нас.

Вышата вспомнил Купаву, её светлый лик, прошептал одними губами: «Прости, любимая».

Рано или поздно это всё равно должно было произойти. И если суждено погибнуть сегодня, пусть смерть будет достойной.

От поколения к поколению в семье Вышаты передавался нательный крестик, память о предках. Они никогда не пасовали перед неприятелем, сражались до конца, каким бы тот ни был, умели праздновать победу и признавать поражение, оставаясь несломленными. Пластун собирался быть достойным их памяти.

Он поднёс крестик к устам, поцеловал и вознёс небесам короткую молитву. На душе чуток полегчало. И пусть большинство пластунов верило в Перуна, Вышата молился иному богу. Мастеру Устину на это было плевать. Лишь бы врага уничтожал да в рейды ходил исправно. А остальное пусть на совести каждого находится.

Вышата достал из холщовой сумки не менее древнюю ракетницу. Выстрел из неё станет сигналом для кремлёвских ратников, осветит окрестности и, несомненно, привлечёт внимание к отряду диверсантов.

А ещё выдаст, где находится пластун. Но это уже неважно.

Ракета с шипением ушла в тёмное небо. Мелькнула в нём яркой звездой. И сразу послышались крики: мат-перемат с кремлёвских стен и разочарованный вой десятков глоток нео.

Он сделал свой ход, пора уносить ноги.

Сначала ему пришла в голову рискованная идея ринуться вперёд, ошеломить наглой выходкой диверсантов и воспользоваться их же лестницей, чтобы попасть на стену. Но от этой мысли пришлось отказаться сразу – его моментально обнаружили, два дампа алебардиста, затесавшиеся среди нео, уже неслись к нему, грозно размахивая оружием.

И Вышата ринулся прочь от Кремля, с каждым метром всё сильнее теряя надежду хоть когда-нибудь вернуться.

Предрассветная вылазка была чистой воды инициативой этого отряда нео, остальные оставались в неведении, потому достаточно долго на пути пластуна препятствий не встречалось, хотя на бегу и пришлось схлестнуться с подростком-обезьяной, которую за какие-то провинности держали на цепи в стороне от костров. Парень продрог, несмотря на дублёную шкуру, и реагировал вяло. Разминуться не получалось. Вышата пропорол ему брюхо и помчался дальше.

Дампы не отставали. Хорошо, что к этой парочке не присоединился кто-то из арбалетчиков, а то б пластуну пришлось совсем кисло.

За спиной рявкнула пушка: допотопный «тюфяк» плюнул ядром в диверсантов. Вышата надеялся, что большинство из них полегло на месте. Пушкари давно пристрелялись и лупили без промаха.

Он бежал с чувством выполненного долга. Кремль устоит, Купава будет жить. Да, без него, но когда-нибудь они обязательно встретятся, пусть даже после смерти: небеса не могут быть столь немилосердны, чтобы разлучать влюблённых навсегда!

Пластун обернулся: ситуация слегка изменилась: дампов стало меньше на одного (он походу сдуру угодил в заросли хищного плюща и теперь имел возможность горько сожалеть об этом), но зато активизировались нео, их набралось с десяток особей. Они страшно улюлюкали и махали палицами.

Сверху полетели камни, какие-то обломки – это разбуженные воплями сородичей нео, ночевавшие на крыше зданий, вносили свою лепту в погоню. К счастью, меткость их оставляла желать лучшего, более того, стрелки умудрились наносить вред и своим: сразу два преследователя резко переменили намерения, после того, как им хорошо прилетело по голове. В темноте да суматохе и не такое возможно. А может, речь шла о враждующих группировках, которые теперь пользовались случаем, чтобы напакостить неприятелям. Если будут разборки – всегда можно отбрехаться, дескать, хотели помочь, да в предрассветной мгле ничего толком не разглядели. Простите, если что не так…

У любого опытного пластуна всегда есть нычки на всякий непредусмотренный случай. Ближайшую Вышата отмёл сразу: возле неё, как он отметил ещё ночью, расположилась традиционная семёрка дампов. Те быстро ликвидируют ненужного соседа. Следующий вариант был значительно дальше, но