Преследователи не замедлили явиться – десяток всадников на разгоряченных конях замелькали между колонн.
Дважды бабахнули здоровенные карамультуки.
Осажденные открыли ответный огонь, Пончик и Олег сняли двух конников, остальные поспешно покинули седла и рассеялись – их черные накидки замелькали в прогалах между руин.
– Не дайте им подобраться близко!
– Да щас мы… Перезарядим только!
Сухов, передав жене свой дымящийся мушкетон, взял «ейный», заряженный.
Очень скоро он пригодился – некто, замотанный в черное, прошмыгнул между колонн.
Увесистая пулька высекла из камня снопик осколков, ранив «штурмовика».
Тот дернулся, показываясь наполовину, и Быков поставил жирную точку в его биографии.
– Готов!
– Не стреляйте! – крикнул кто-то на французском.
Олег сделал знак своим и ответил:
– Выходи, только без глупостей!
Помедлив пару секунд, из-за колонны показался человек в черной мантии.
Лицо его было бледно, и шрам на щеке в форме буквы «Х» выделялся розовым.
– Приветствую, Корнелий, – спокойно сказал Сухов.
Корнелий не ответил. Как завороженный, он смотрел за ворота Танит.
– Началось! – завопил Пончик. – Началось!
Даже при ярком свете солнца были приметны знакомые сиреневые сполохи.
– Кто ты, Корнелий? И что тебе от нас надо? – сухо поинтересовался Олег, одновременно испытывая громадное облегчение – «дверь до дому» отворяется!
– Ты и твои товарищи, – глухо проговорил Корнелий, – вы должны исполнить свое предназначение… В следующее мгновение что-то пошло не так.
То ли нападавшие испугались «спецэффектов», то ли еще что случилось, а только грянул выстрел.
Пуля поразила Корнелия в грудь.
Человек со шрамом упал как подкошенный.
Раскрывая рот, словно рыба, выброшенная на берег, он глядел за ворота Танит, где переливалась радужная пленка портала, мигали огоньками приборы, окаймлявшие арку ворот.
Поплыл голубой туман, и два века соединились.
За вратами кричали и прыгали хронофизики – Антоха, Вован, Витька Акимов.
Акимов не выдержал и сам перешел в семнадцатое столетие.
– Быстрее, быстрее! – вопил он.
– Пригнись! – скомандовал Сухов. – Алёна!
Мелиссина сорвалась с места, одолевая грань времен.
– Паха!
– Жека!
Звук выстрела долетел до Олега.
Он похолодел, но нет, Алёнка уже была
Чего же боле для счастья?
Пуля угодила в один из приборов, прикрепленных с внутренней стороны ворот Танит.
Сухов очень четко и ясно видел, или ему это показалось, как свинцовый шарик пропорол решетчатую панель, как выбил рикошетом мелкие детальки.
Полыхнуло так, что Олег зажмурился.
Бесшумная сиреневая вспышка заполонила всё вокруг, пригашая солнце, а потом мир скрылся в голубом тумане.
– Свершилось… – прохрипел Корнелий.
И умер.
Сухов же не мог шевельнуться, даже моргнуть не получалось. Люди застыли, словно в игре «Фигура, замри!».
За проемом ворот всё окрасилось в тона топаза и сапфира, будто на дне бассейна.
