Это вызывает всеобщее сочувствие.

– Мы так рады, что он тебя нашел, – говорит блондинка по имени Ларк.

– Подумать только, что тебя могли поймать! Я слышала, что костров все больше и больше…

– И восстания эти, – добавляет Брам – парень с перебитым носом. – Только масла в огонь подливают.

Тут в разговор влезает другая девушка, с самого нашего появления глядящая на Файфер без тени дружелюбия.

– Где Джон? – спрашивает она без предисловий.

– И ты здравствуй, Чайм, – отвечает ей Файфер, окидывая нахалку холодным взглядом. – Он в этом году не смог прийти – занят пациентами.

У девушки по лицу пробегает тень, мгновенно сменившаяся улыбкой.

– Да, это в его духе, он такой ответственный! Все равно обидно. В прошлом году мы с ним отлично провели время.

Я смотрю на нее – высокая, хорошенькая, прямые черные волосы и большие синие глаза. Роста хватит, чтобы поцеловаться с ним, не вставая на цыпочки.

Эту мысль я немедленно прогоняю.

– У меня для него письмо, – продолжает Чайм. – Ты не могла бы ему передать?

Она вынимает аккуратно сложенный лист бумаги и отдает Файфер. Письмо скреплено красной сургучной печатью в форме сердца. Гм.

– Письмо?

Файфер берет его двумя пальцами, брезгливо, как дохлую крысу.

– Да. Мы с прошлого года переписываемся. Он тебе не говорил? – Файфер поднимает брови. – Нет? Ну, Джон никому не рассказывает такие вещи. Я же говорю: очень ответственный!

У меня наполовину созрело намерение ухватить ее за волосы, отволочь в лес и вбить это письмо в глотку, но тут вступает Файфер:

– Ой, Чайм, не могу себе представить, что Джон тебе не сообщил. Впрочем, сейчас столько всякого происходит, и приготовлений столько – прямо водоворот. Ну зато как романтично! – Она смотрит на меня, глаза у нее поблескивают. – Ну не молчи, расскажи новость!

Я тупо смотрю на нее. Разве не она просила меня рта не раскрывать? Тем более когда я совсем не знаю, о чем речь?

– Элизабет! – говорит Файфер. – Ты же понимаешь, что я о свадьбе – твоей и Джона!

У меня отпадает челюсть. Как будто тысяча этих ярких бабочек влетели мне через горло в живот и там изо всех сил колотят крыльями. Ларк и Ревери визжат от радости и кидаются меня обнимать.

Чайм смотрит с неприкрытой ненавистью:

– Не верю.

– Не веришь? Элизабет, покажи ей кольцо!

Файфер хватает мою руку и сует ей под нос.

Чайм протягивает руку, выхватывает из пальцев Файфер это свое проклятое письмо и решительно шагает прочь. Ларк и Ревери осаждают нас вопросами:

– А когда свадьба?

– Мы же приглашены, да?

– Не могу я сразу все секреты выдавать! – смеется Файфер. – Обещаю, скоро все вы всё узнаете. А теперь извините нас, мне еще много кому надо показать Элизабет!

Файфер берет меня под руку и уводит прочь.

– Терпеть не могу эту девчонку! – говорит она с сердцем, когда нас уже не слышно. – В прошлом году видела ее с Джоном, но не знала, что они состоят в переписке. Надо же, целый год. – Ее передергивает, потом Файфер разражается смехом. – Сама не могу поверить, что сказала, будто Джон женится! Это кольцо навело на удачную мысль. Ох, убьет он меня, когда узнает. Но так ему и надо, раз уж он мне ничего не рассказал.

– А что ты им скажешь, когда выяснится, что никакой свадьбы нет?

Файфер прекращает смеяться, потом отталкивает меня прочь, будто вспомнила, с кем разговаривает.

– Не твое дело. Да и вообще, если ты не найдешь эту скрижаль, у меня возникнут проблемы поважнее, чем какая-то фальшивая свадьба. – Она отворачивается. – Куда это Шуйлер девался?

А ее кавалер стоит на берегу озера и болтает с нимфами – совершенно обнаженными, если не считать крошечного клочка материи вокруг бедер. Они хихикают, щекочут его своими волосами.

– Клянусь, его ни на минуту нельзя оставить без присмотра!

Файфер решительно направляется к озеру. Шуйлер видит ее приближение и прекращает разговор.

– О чем это ты с ними болтаешь? – налетает Файфер.

– А что случилось?