– И что мы будем делать?

– Мы? – переспросил Риан, затем улыбнулся и с какой-то интригующей интонацией повторил: – Мы… – Улыбка стала шире. – Нам нужно сделать все, чтобы свадьба наследной принцессы Алитерры и наследного принца гоблинов прошла как ей и полагается. Для этого требуется отследить всех исполнителей, которые попытаются помешать. Для чего я и направил вас в Императорский банк – мне нужны счета всех, кто был связан с теми счетами, что предоставила ты.

– А ты…

– Мое вмешательство в это дело привлечет ненужное внимание, никто из моих сотрудников без официального запроса допущен к счетам не будет, а вот ты и Юрао, с вашими-то способностями, вполне справитесь.

А затем нежный поцелуй и веселое:

– Каюсь, с трудом сдержался от насмешек над своими, когда выяснилось, что именно вы обнаружили Дукта.

Это все было забавно, вот только:

– Кольцо верни, – вновь повторила я.

Тяжелый взгляд и раздраженное:

– Дэя.

Я подумала, подумала… и решила пригрозить:

– Прокляну.

Черные глаза стремительно сузились, губы сжались.

– Риан, те же самые исполнители должны знать, что ты никогда не женишься на Алитерре, потому что… – Я набрала воздух и честно ответила: – Потому что иначе все убеждены в обратном!

Магистр невозмутимо ответил:

– Пусть, значит, будут менее бдительны.

Глядя на Риана, я все искала слова, подбирала доводы. Но единственное, что я точно могла сказать о лорде Тьере – для него огромное значение имеет мое к нему отношение. И адептка Академии Проклятий пошла на старинную женскую хитрость.

– Я хочу, чтобы все знали, как ты меня любишь! – заявила уверенно, глядя в его черные, чуть мерцающие глаза. – Ты же меня любишь?

Лицо магистра окаменело. Взгляд стал ледяным, и Риан хрипло произнес:

– Подло, Дэя.

На глаза навернулись слезы. Подбородок задрожал, но я сдержалась. Спрыгнув с его колен, отошла, а после… Почему сразу «подло»?!

– Знаете что, – я развернулась, – а как же «И все узнают, что ты моя невеста»?

Риан молча скрестил руки на груди и продолжил пристально смотреть на меня.

– Это не было подло? Допрос на корабле не был подлостью? Или, может быть, твои слова о том, что я от страсти потеряю голову и забуду как о гордости, так и о жизненных приоритетах, тоже были нормальными?! То есть, это все подлостью не было! А мое требование вернуть кольцо, чтобы те же вампиры убедились, что ты не участвуешь в заговоре – это подлость?!

Чувствую, как по щекам потекли слезы и от обиды, и от несправедливости происходящего.

– Значит, тебе можно обо мне беспокоиться, а с моей стороны подобное «подлость»?!

– Дэя.

Молча развернувшись, я просто вышла из лаборатории лорда Риана Тьера. На пороге остановилась, подумала и вернулась. Магистр продолжал сидеть, пристально глядя на меня, а я… подошла к столу, забрала стопку исписанных им же листов, подошла к доске, посрывала все, до чего могла дотянуться, и, прижимая к груди толстую пачку, вышла на этот раз окончательно.

В лаборатории за своим письменным столом сидел лорд Тьер-старший. Увидев меня, молча достал платок, протянул.

– Спасибо, – взяв клочок ткани, вытерла мокрое лицо, потом спросила: – Где дощечка с описанием ритуала и где… Унар?

В ответ на мои слова появилась та самая маленькая черная красноглазая змейка. Я невольно улыбнулась… зря, змейка тут же заползла по платью и заняла место на удерживаемой мной стопке листов. А потом неожиданно свернулась сначала в знак поцелуйчика и следом сразу в знак вопроса. Решив, что это тоже почти Унар, я попросила:

– Мне бы стол письменный, и чтобы окно рядом имелось, то есть посветлее было. – Змейка кивнула, указала направление движения и вдруг ткнула хвостиком куда-то за мою спину. Но обернуться я не успела.

– Пожалуйста, давай избежим в наших отношениях двух вещей – шантажа и жалости… – подумал и добавил: – По отношению ко мне.