– Пока ничего. И Приближенный где-то задержался…

– Да, он ведь обещал быть к завтраку…

Дариола не пропускала ни одной трапезы. Ей это нравилось.

Нравились подобострастные взгляды, нравилась зависть в глазах дам, нравились улыбки кавалеров… а почему бы нет?

Она – принцесса, она с рождения имеет право на всю эту роскошь и величие. И почему она не должна получать от этого удовольствие?

Нельзя сказать, что она потрясающе красива, но корона сделает бриллиант даже из придорожного камня, вспомнить только Абигейль…

Да, Абигейль.

Дариола невольно поморщилась. По договору бывшую королеву пришлось вызвать из монастыря, и сейчас она ехала в столицу. А когда приедет…

Надо полагать, она начнет диктовать свои желания… что ж.

Королева может быть только одна. И это – Дариола Элианол. А Абигейль, если будет умна, получит статус вдовствующей королевы, королевы-матери – и не более того. А если не будет…

Что ж.

Даже если ее нельзя убрать в монастырь, всегда есть кинжалы и яды. Совесть Дариолу не мучила. Это в первый раз тяжело соглашаться на убийство, а потом такой способ решения проблем становится привычным. Некоторые даже удовольствие получают.

В дверь спальни постучали.

– Кто?!!

Анри недовольно поглядел на дверь, в которую просунулась испуганная мордочка фрейлины.

– Ваше величество, к вам начальник стражи!

– Анри?

– Дорогая, я пока над ним не властен, ты должна его принять.

– Я – королева, а потому никому ничего не должна. Но… сейчас я выйду.

Анри галантно предложил руку своей королеве, Дариола приняла предложение и, опираясь на его локоть, выплыла в гостиную.

Где и ждал начальник дворцовой стражи. Из старых, назначенный еще Алексом. И убрать бы его, да вот беда, другому гвардия подчиняться не будет. Муженек, чтоб ему на том свете икалось, за эти пару лет активно почистил двор.

Разогнал всех, кто составлял хоть какое-то общество, а остальным навязал кучу обязанностей. Вычистил гвардию и набрал в нее кучу безродных негодяев. Но безродные-то они безродные, а оружием владели так, что задевать их аристократы опасались. И преданы были Алексу.

Сейчас бы они восстали, но их сдерживало наличие ребенка. Все-таки кровь короля, кровь Раденоров… Дарий говорил, что их придется убирать постепенно, но это процесс долгий. Очень долгий.

– В чем дело? – капризно осведомляется королева. – Почему вы меня беспокоите еще до завтрака?

– Ваше величество, в столице беда.

– Неужели?

Дариола напрягается. Что же случилось?

Бунт?

Война?

Теварр?

– Ваше величество, Приближенный не приедет.

– Почему?! – Королева изволит гневаться. Даже ножкой топает изящно.

– Он умер.

Дариола бледнеет. Опирается о стену.

– Что?!

– Как это может быть?! – рычит Анри. Пытается зарычать, но выходит неубедительно. Примерно как у мыши, возомнившей себя львом.

– Съеден крысами.