в улыбке. Да, зубы у него теперь как у саблезубого тигра времён раннего палеолита.
– Ты хотел выпустить того вампира, а вдвоём вы бы затерроризировали весь город. Вкусняшка заметила тебя, и ты убил её, в нужный момент включив прожектор, чтобы все увидели Капитана.
– Всё куда сложнее, – задумчиво пробормотал Роскабельски, в его глазах на миг блеснуло презрительное сочувствие к моим детективным способностям. – Но хватит простой болтовни. Ты нужен нам, граничар!
Он вновь совершил прыжок, достойный монахов Шаолиня, и, закрутившись на месте, сбил меня с ног. Я нанёс ему прямой удар ногой в челюсть из положения лёжа, но барон, казалось, не чувствовал боли. Грязные руки с невероятной силой сжали моё горло…
– Ставр, пригнись! – крикнул кто-то голосом Даны.
Возможно, кстати, и она сама, это было бы логично. А потом двор буквально был изрешечен пулями из короткоствольного автомата Калашникова. От грохота заложило уши, выстрелы рвали ночь, пыль поднялась столбом, но и мой противник, разжав пальцы, завалился куда-то вбок.
Когда у дампир кончились патроны, я встал, полупридушенный и полуоглохший. А отчаянно чихающий от пыли и пороховой гари барон рассматривал дырки в своём плаще.
– Ты испортила мою одежду, тварь!
Вместо ответа взревел мотор, и на миг замешкавшийся вампир был буквально размазан по стене сарая бампером тяжёлого джипа.
– Гореть тебе в аду, дьявольское отродье, – запоздало добавил я.
Хельге бы понравилось, что здесь прозвучал боевой клич её мамы.
– Осиновый кол, серебряные пули, крест и святая вода – это анахронизмы, – объявила моя Дана, практически выпадая из водительского кресла. – Ставр, я, оказывается, така-а-я пьяная-а…
Пока она сидела прямо на земле, прислонившись спиной к капоту и свесив прекрасную голову набок, мне пришлось рассматривать останки мятежного барона. Зрелище малоприятное во всех отношениях. Он и при жизни-то был дрянь-человечишкой, а уж то, что от него осталось после смерти…
Грудная клетка всмятку, кости в щебень, позвоночник сломан, башку почти оторвало, держится на половине непорванных мышц. В остекленевших глазах упрёк и недоумение: типа кто пустил женщину за руль?!
Я вытащил за ноги его изувеченное тело на середину двора, слил часть бензина из бака машины и, забрав у дампир зажигалку, подпалил то, что ещё недавно было моим соседом по землям Закордонья. Надо было ещё что-то сказать напоследок, да?
– Ты жил как мерзавец, но умер как мужчина – в бою с превосходящими силами противника! Если боги захотят принять тебя, подобно павшим героям, в чертоги Вальгаллы, да будет так. Если же им плевать на твою подлую душонку, я тем более не стану плакать…
Дана нетрезво хрюкнула. Видимо, моя поминальная молитва почему-то показалась ей смешной. Пока огонь пожирал тело барона-вампира, я нашёл в джипе сумочку чернокудрой дампир и сунул ей в руки её сотовый. Широкоэкранный
– Двенадцати ещё нет. Прикажи своим освободить Капитана.
– Мм, я хочу выпить!
– Тебе не достаточно на сегодня?
– Ставр, если мужчина ни разу не видел свою любимую женщину пьяной в гавань, то считай, он её просто не знает! Я у тебя любимая? Ты меня знаешь? Уверен? Вот и наливай!!!
Я молча вернулся в дом, притащил ей бутылку с жалкими остатками виски, и после одного (на большее не хватило) глотка она набрала номер и совершенно трезвым голосом велела отпустить моего шефа.
Через пару минут мне позвонил Капитан:
– Ты справился, боярин. Я у тебя в долгу и привык платить по счёту. Завтра утром у меня. Добро?
– Добро, – не стал возражать я, хотя на утро были другие планы, но кому оно интересно? Риторический вопрос…
– Помоги мне встать и пр…пр… проводи в дом. – Вновь уступая линию фронта алкоголю, Дана протянула мне руки, фактически повиснув на моей шее.
– Ты пьяна.
– А я спорю? Пьян…на. Ощень. Звони домой.
– Зачем?
