Кое-что общее
– Ох, слава богу!
Слова просочились в сознание Конора еще до того, как он толком проснулся.
– Конор! – услышал он, а затем отчетливее: –
Бабушкин голос.
Он открыл глаза и медленно сел. Спустилась ночь. Сколько же он спал? Он огляделся. Он все еще был на холме за домом, он лежал, устроившись, как в гнездышке, в корнях тисового дерева, что возвышалось над ним. Конор посмотрел наверх. И увидел обыкновенное дерево.
Но мальчик мог поклясться, что в то же время было в нем что-то особенное.
– КОНОР!
Бабушка бежала к нему от церкви, оставив у дороги свою машину с непогашенными фарами и работающим двигателем. Пока бабушка спешила к Конору, он успел подняться. На ее лице он заметил досаду, облегчение и что-то еще, что-то, из-за чего у него внутри все сжалось.
– О, слава богу! Слава БОГУ! – прокричала она, добежав до внука.
А потом сделала удивительную вещь.
Обняла его так крепко, что они оба чуть не упали. Им удалось удержаться лишь благодаря тому, что Конор схватился за ствол тиса. Потом она отпустила его и начала ругаться
– Где ты БЫЛ? – практически вопила она. – Я тебя ЧАСАМИ искала! БЕГАЛА ТУДА-СЮДА, Конор! И О ЧЕМ ТЫ ТОЛЬКО ДУМАЛ?
– Мне нужно было кое-что сделать, – начал Конор, но она уже тянула его за руку.
– Нет времени, – сказала она. – Нам пора идти. Надо идти
Бабушка отпустила его и со всех ног понеслась к машине, что одновременно и встревожило, и удивило Конора, и он почти на автомате бросился за ней, запрыгнул на пассажирское сиденье и даже не успел закрыть дверь, как машина, взвизгнув шинами, уже тронулась с места и помчалась.
Он не посмел спросить, отчего они так торопятся.
– Конор, – начала бабушка, пока автомобиль с пугающей скоростью летел по дороге. Только тогда он взглянул на нее и заметил, что ее глаза покраснели от слез и что ее бьет дрожь. – Конор, ты не можешь… – Дрожь усилилась, и мальчик увидел, что бабушка крепче вцепилась в руль.
– Бабуль… – начал он.
– Не надо, – остановила она. – Пожалуйста, не надо.
Какое-то время они неслись в тишине мимо знаков «Уступи дорогу», едва успевая их заметить. Конор проверил, пристегнут ли он.
– Бабуль… – снова позвал Конор, собираясь с духом, когда они перескочили ухаб.
Она все жала на газ.
– Прости меня, – тихо сказал он.
Она засмеялась, и смех ее был грустным и тихим. И покачала головой.
– Это все не важно, – сказала она. – Не важно.
– Не важно?
–
– И правда, не особо, – ответил Конор.
– Мне тоже так кажется… – Бабушка так резко крутанула руль на повороте, что Конору пришлось схватиться за ручку двери, чтобы не упасть. – Но, знаешь, нам придется научиться, – проговорила она.
Конор сглотнул.
– Знаю.
