В бабушкином голосе послышались тихие всхлипы.
– Знаешь, да? – спросила она. – Конечно же знаешь.
На подъезде к перекрестку она кашлянула, чтобы прочистить горло, быстро посмотрела по сторонам и поехала прямо на красный свет. Конор задался вопросом, сколько сейчас времени. Машин на дорогах практически не было.
– Но вот что я тебе скажу, внук… – начала бабушка. – Есть у нас кое-что общее.
– В самом деле? – спросил Конор, увидев, что вдалеке показалось здание больницы.
– О да, – сказала бабушка, еще сильнее нажимая на газ, и он заметил, что слезы продолжают течь по ее лицу.
– И что же это? – поинтересовался он.
Она выбрала первое же свободное место, что нашлось на парковке у больницы, заехала на бордюр и резко затормозила.
– Твоя мама, – произнесла она, пристально посмотрев на него. – Вот что у нас общее.
Конор ничего не сказал.
Но он понимал, что она имеет в виду. Его мама была ее дочерью. И самым важным человеком для них обоих.
Несомненно, значимая общность.
Определенно, хороший старт.
Бабушка заглушила двигатель и открыла свою дверь.
– Надо торопиться, – сказала она.
Правда
Бабушка ворвалась в мамину палату раньше Конора, на лице ее читался страшный вопрос. Но внутри оказалась медсестра, которая тут же ответила:
– Все в порядке. Вы вовремя.
Бабушка поднесла руки ко рту и простонала от облегчения.
– Вижу, вы его отыскали, – заметила медсестра, взглянув на Конора.
– Да, – коротко ответила бабушка.
Они вместе с Конором смотрели на больную. В палате было почти совсем темно, горела только небольшая лампа над маминой кроватью. Мама лежала с закрытыми глазами, и дыхание ее звучало так, будто у нее на груди покоилось что-то тяжелое. Медсестра вышла, чтобы не мешать, бабушка села на стул возле маминой кровати и склонилась к дочери, взяв ее за руку. Она крепко держала ее ладонь в своей, целуя и баюкая ее.
– Мам? – услышал Конор. Это был мамин голос, который стал настолько слабым и тихим, что разобрать слова было практически невозможно.
– Я здесь, дорогая, – сказала бабушка, не отпуская маминой руки. – И Конор тоже.
– Правда? – пробормотала мама, не открывая глаз.
Бабушка бросила на него взгляд, по которому он понял, что надо что-нибудь сказать.
– Да, мам, я тут, – подал он голос.
Мама ничего не ответила, только протянула ему свою руку.
В немой просьбе взять ее.
Взять и не отпускать.
–
– Что мне делать? – прошептал Конор.
Он почувствовал, что монстр положил руки ему на плечи. Странно, но в этот раз они были меньше и подарили Конору спокойствие и поддержку.
–
– Мне страшно, – признался Конор, чувствуя, что глаза вновь наполняются слезами.
В приглушенном свете он видел бабушку, склонившуюся к своей дочери. Видел мамину руку, по-прежнему протянутую ему, и ее по-прежнему закрытые глаза.
